— Нравится? — Кеннет торжественно отворил калитку, ведущую на
узкую улочку. — Исторических кварталов в городе несколько, но этот
самый старый. Жители как на подбор затворники. Отоспимся спокойно.
У маминой подруги был здесь домашний театр, ныне заброшенный.
Поэтому там должно быть слегка пыльно.
— О, — хихикнула я, — после Лукаша и его «слегка пыльно» мне уже
ничего не страшно…
— И всегда можно прибраться, — добавил он ехидно.
— Да-да, как раз есть чем!
Я вытащила из кармана пресловутый платок Дриады и радостно им
помахала, Кеннет поднял руки в сдающемся жесте. Ну и кто у кого в
заложниках? Ммм… Приструнив разыгравшуюся фантазию, я торопливо
запихала платок обратно в карман.
Улочка вывела к одноэтажному приземистому домику на холме, с
каменным забором и зарослями нестриженных кустов во дворе.
Набранный на панели у крыльца длиннющий код, как в автобусе,
сменился надписью «принято». Массивная дверь со скрипом
отворилась…
В заваленной коробками и ящиками прихожей я чихнула, свисающего
с потолка паука сдуло вместе с паутиной. Из провала первой же по
коридору арки заманчиво выглядывал угол дивана. Поверхность…
Пригодная для лежания! Счастье!.. Я доковыляла до него, на ходу
сбрасывая кеды, и с наслаждением рухнула. Мой хороший… Мягкий…
О-о-ох…
— Финишная прямая, ура нам, — донесся странно приглушенный голос
Кеннета, — располагайся.
Я кивнула, но с трудом. Голова стала какой-то неподъемной и
чужой… Глаза закрылись сами собой, тело свернулось клубком. Сквозь
марево подступающего сна почувствовала шерстяное прикосновение,
укутало чем-то теплым и чуточку колючим. А потом темнота стала
совсем густой, и я в нее без оглядки провалилась.
Мрак закружился, словно в нем притаились невидимые карусельные
пони, что-то отвалилось и поплыло по невидимым волнам. Качало,
качало, множились мутные пятна и кругляшки надкусанных печенек…
Затянуло в бесконечный водоворот целого калейдоскопа картинок.
Скачущие зайки с ленточками за лучший костюм, шипучие пузырьки в
бокале, пронзительный взгляд черных глаз с блеклой от времени
картины. Скользкий бортик фонтана, обжигающий поцелуй, зонтики
салюта над головой. Грохот-то какой! Небо затряслось, роняя
каменную крошку и… мост. Радужный, пластмассовый, похожий на
детскую горку. Я взлетела по ней на безумной скорости куда-то
ввысь. Обломки неба закрутились черно-алой воронкой, раззявившей
пасть. Ам! Все развеялось пеплом, обратилось ничем, разбавленным
туманом и шелестом помех. Из серовато-сизого облака вынырнул
Ярушка, протянул мне горелую рыбину и сказал: «Не пля-я-якай
больши». Я ойкнула и заворочалась.