- Его боевая подготовка и физическая форма впечатляют, -
осторожно начал Михаил, - вот только не начал бы он теперь
воспринимать как врагов и нас…
- Ты правильно всё понимаешь. - ответил Николай. - В том с
состоит наша задача: Убедиться, что он жив-здоров, и показать,
какие мы славные ребята, а вчерашний день - так, недоразумение! Ну
и попутно попытаться что-то у него выведать…
Вон, как раз подъезжаем.
Глава 5.
Москва. Изолятор временного содержания.
Николай Петрович шёл вперёд, вовсю размахивая своими
«корочками», а Михаил Юрьевич следовал за ним.
В административном крыле пришлось выслушать нагоняй от местного
начальника, относительно того, какую свинью они ему подложили, ведь
их арестант и по документам нормально ни как не был проведён. По
сути, в камеру завели постороннего человека, который нанёс
находящимся там телесные повреждения лёгкой и средней тяжести.
Он уже объяснил всем, находившимся там арестантам, что имело
место массовая драка, а если они считают иначе, то могут
попробовать доказать суду, что их всех избил один человек, который
сам напал на них всех, один на толпу.
Дураков спорить не нашлось, а многие из пострадавших сами были
не прочь поваляться а больничных койках, где условия комфортнее, да
и пайка сытнее. Так что конфликт исчерпан, но осадочек-то
остался!
Капитан со своей стороны заверил, что куковать тут арестанту
день-два максимум, после чего вы его тут больше не увидите. И
разумеется, Родина не забудет ваш самоотверженный труд…
Заручившись расположением выплеснувшего свой гнев и
успокоившегося начальства они, в сопровождении четверых охранников
направились за «виновником торжества», отдыхавшим от трудов
праведных в одиночной камере.
Камера, кстати, оказалась хоть одиночной, но довольно
просторной. На голых нарах, на боку, со скованными за спиной руками
лежал чужак и вовсю храпел. Один из рукавов рубахи вместе с
воротником отсутствовали полностью, пуговиц не осталось. Брюки были
разорваны в паху и на правом колене.
- Завидую его самообладанию… - тихонько произнёс Михаил.
Охранники растолкали спящего и силой перевели его из лежачего в
сидячее положение. Тот встряхнул головой, откинув свои длинные,
светлые, немытые космы в сторону и заразительно зевнул. Николаю,
проспавшему этой ночью часов шесть стоило больших усилий не
последовать его примеру.