- Имя в свидетельстве о рождении.
- Дальше, - я играл с ножом у него перед носом, а потом нервировал его, обходя со всех сторон и заставляя извиваться, чтобы попытаться увидеть мои действия. Остановился сзади.
- Ничего больше... - он закашлялся. - Это пустяковая просьба. Ничего особенного.
- Ничего особенного, говоришь? - я снова остановился напротив. - Настолько ничего, что он платил тебе каждый год? В чьем свидетельстве ты поменял имя?
- Имя матери. В свидетельстве его сына. Господи, отпустите меня, это он вас послал? Так я больше не просил денег. Он сам мне платил. Я могу все вернуть. Честно! Только отпустите.
- Какое имя было в свидетельстве?
- Я не помню.
Я усмехнулся и сделал еще один надрез у него под ребром. Подождав, пока он закончит орать, вытер лезвие о его штаны.
- Вспомнил?
Толстяк быстро закивал.
- Я все скажу. Светлана ее звали. Ильина.
Еще бы ты не запомнил, иначе ты бы не напоминал о себе Ворону каждый год. Ты не просто запомнил, мразь, ты даже записал или перефотографировал.
- Год рождения запомнил?
Он снова быстро закивал.
- Да. Запомнил.
- Старое свидетельство или копия остались?
- Нет. Я все уничтожил… Я…
Я посмотрел ему в глаза и потрогал лезвие, нарочно разрезал палец и слизал кровь.
- Остались… у меня на даче. В чулане в чемодане с архивными папками. Мы можем поехать и найти вместе.
Я и сам найду, не переживай. Притом найду в ближайшее время.
- Я не попрошу больше денег. Отпустите. Вы обещали… - заскулил он, начиная понимать, что вот теперь он реально сказал мне всё и соответственно его жизнь не стоит больше ни гроша.
- Конечно ты больше не попросишь.
Когда я выходил из гаража, труп толстяка валялся на полу, с выколотыми глазами и стодолларовой купюрой во рту.
Я вытер лезвие ножа и швырнул его в кусты. Меченый зашел в гараж, потом вышел оттуда и сплюнул.
- Твою мать, Зверь.
Он бросил на меня взгляд исподлобья и отвернулся.
- Все. Поехали. Тебя домой, а мне еще пару дел провернуть надо. Я уеду из города ненадолго. Ворону скажешь, по его делам поехал. У меня там может не быть связи.
Значит, еще одна девка, Ворон? Скольких же ты перетрахал тогда? И зачем имя сменил? Чтоб твой драгоценный отпрыск не нашел мамашу? А тот, как лох цветочки возит Самойловой на кладбище.
Я вспомнил, как Ворон позвал меня к себе, когда дал задание убрать Палыча и, прикрыв дверь кабинета, кивнул на кресло. Весь такой холеный, пахнущий дорогим одеколоном, с сигарой в длинных пальцах. Плеснул виски в стакан и щелчком подвинул его мне.