Но что сейчас могла сделать Хелен?
Ничего!
Обвинить открыто соседку в порче
своего имущества без доказательств не могла. И что толку будет тогда от ее
жалоб ректору? Разве что он опять покачает головой, поцокает языком с
наигранным сожалением и предложит покинуть академию?
Очень хотелось самой кинуться на
противно ухмыляющуюся сейчас баронессу. Но Хелен не могла себе такого позволить
– ведь это будет нападением на эйру.
Что она могла сделать?
Вместо пустой ругани – не доставлять
же лишнего удовольствия Иманиле – Хелен убрала испорченное платье обратно в
шкаф к прочим, молча натянула на себя зеленую форму и, прихватив ученическую
сумку из тумбочки, не забыв плотно закрыть ее, чуть ли не строевым шагом вышла
в коридор. Даже дверь прикрыла за собой без стука. Хотя так хотелось орать во
всё горло от гнева.
От бессилия.
От жалости к себе.
Ведь эти платья были новыми, точнее
два из них. И она с трудом собрала деньги на пошив этих платьев. Как она
радовалась этим обновкам! А новые финансы пока не предвидятся. Возможно, Ларки
будут ей еще подкидывать деньги, хотя запертая в академии Хелен теперь не могла
участвовать в повседневном управлении залом. Так что на новые поступления
средств не стоит особо рассчитывать.
Да и если деньги будут появляться, то
стоит ли вновь тратиться на достойную одежду? Если всякие... нехорошие и совсем
неблагородные эйры будут сразу же портить их. Просто из-за своего паскудства.
Для Иманилы такая выходка, возможно, выглядит лишь безобидной шалостью, она
просто не понимает, каким трудом Хелен заработала эти платья. И что у нее нет
возможности пойти и купить новые.
Девушка неслась куда-то по коридорам и
дорожкам, не особо разбирая дороги. Хотелось рыдать, топать ногами и орать. Но
чтобы это изменило? Ничего. Поэтому волевым усилием эти пробивающиеся эмоции
девушка запихивала обратно. И неслась по дорожкам парка дальше, моргая, чтобы
не собирались слезы на ресницах. Она не доставит радости никому из этой
"золотой молодежи" своими расстроенными чувствами. И когда на
дорожках встречала редких студентов, которые почему-то гуляли в такую рань, то
лишь ровнее разворачивала плечи, выше задирала нос и стискивала зубы.
Она не сдастся!
Она выстоит!
Против чертовой избалованной
"золотой молодежи" Осебрутажа. Против подлости и подножек, что с
радостью ей готовы подставить неблагородные окружающие. Против непростой
ситуации, в которой оказалась.