- Тебя все это вообще не удивляет?! – Воскликнул я, когда
накипевшее было выплеснуто.
- О, ты сделал паузу? – Спохватился Данте. – Значит, мне можно
сказать? Ага, тогда… нет, меня это не удивляет.
- Что? Почему?
- Да потому что абсолютно очевидных вещей ты не замечаешь. Не
хочешь просто видеть и все.
- Каких, блин, вещей? – Я снова закипал как чайник и голова моя
вот-вот начала бы скакать, как крышка этого чайника.
- Да таких, что проще завести отношения с какой-нибудь афинской
богиней, или с дочкой богатенького как Окинава папочки, когда сам
ты пацанчик из самых глубин Сыктывкара, чем с такой девушкой как
Рика.
- Что?
- Да то, что у них от природы ампутировано чувство барьера. Она
может улыбаться тебе, обнимать тебя, плакать у тебя на плече, даже
флиртовать и ты, как конченный осел, знаю одного такого, Слейвином
кличут, будешь думать, что она к тебе неровно дышит. Ага, - Данте
щелкнул языком, - но как только ты сделаешь шаг, она тут же так
сильно удивится, даже расстроится – как же так, ты что, мы друзья,
ты друг мой и очень дорог мне. Такой хороший человек, таких как ты
нет, но друг, ты понимаешь? ДРУГ! У таких как она вообще нет
разделения – парень-приятель, парень-друг, парень-парень. Для них
все парни друзья, братья и почки с селезенками. Тот, кого она
выберет в парни, хапнет немало горя, уж поверь мне.
- Да ты-то откуда знаешь? – Прошипел я сквозь зубы, едва
сдерживаясь. – Что-то за все время я такого не видел.
- Не хотел видеть, - Данте указал на меня пальцем, зажмурив один
глаз, - так правдивее будет. И все я знаю. Это все знают и видели.
Ты ведь сам, говорил, что Лея тоже сомневалась в твоей этой затее,
а? А ты не хотел этого замечать. Как она, то с одним, то с другим
ворковала, хихикала. Ты просто чистил эти сведения как инфу с
флешки, потому что, - он встал с кровати, на которой все время
сидел и оказался прямо передо мной, - ТЕБЕ ТАК ПРОЩЕ!
Было мгновение, когда мне хотелось со всей дури рубануть когтями
по этой наглой роже, бесстрашно смотрящей мне в лицо. Клинки
натянули кожу, вот-вот должны были выйти, но именно бесстрашие в
светло-серых глазах меня остановило.
- Можешь врезать мне, - читая все мои помыслы в глазах,
проговорил Данте, - только ничего это не изменит. Я понимаю, ты
влюбился и тебе сейчас больно, но не я один говорил, что ты можешь
ошибаться.