- Из наших? Да ты не представляешь,
насколько из наших-то! – И пресветлейший и непобедимейший Монарх,
Божиею милостию Цесарь и Великий Князь всея России, и всех
Татарских царств и иных многих Московской монархии покорённых
областей Государь и Царь, шагнув вплотную к солдату, заключил того
в крепкие дружеские объятья.
- Не узнать тебя, Стёпка: и лицо
поменялось, и голос, да и росту в тебе убавилось. Так ведь и ты
меня не узнаёшь. Не узнаёшь ведь,
казарлюга[9]? – Отпустив собеседника из
объятий, царь ухватил того за рукав кафтана и подвёл к столу. –
Садись давай! Других стульев здесь нету, а держать гостя на ногах –
не дело!
- Нет, не узнаю, Ваше…
- Умнов я, Митька, корешок твой!
Забыл второй сабельный эскадрон славной селивановской
кавдивизии?
- Да не может того быть!
- Может-может! Как говорится, не
человечьим хотением. А божьим соизволением всякое в жизни случается
– и в той, и, получается, что и в этой. Хотя в наличии библейского
бога до сих пор испытываю сомнения. В Писании ясно сказано, что он
– бог еврейский, и первая заповедь им запрещает другим богам
поклоняться. А раз запрещает – значит, было кому.
- Ты того… Бога не трожь! Я хоть и
коммунист с сорок третьего года, а всё же в старой вере крещёный
был, хоть и нагрешил за жизнь немало.
- Да я и не трогаю. Но сомневаться-то
могу?
- А ты точно Умнов? Чем докажешь?
- Ну не партбилетом же мне клясться!
Вспомни лучше, как в девяностом ко мне в Ворошиловград из
Ленинграда приезжал, а у тебя на полуботинке каблук отклеиваться от
ходьбы начал.
- Точно. Было такое. Я ведь тогда
специально разношенную обувь в поездку надел, знал, что опять по
городу с собой таскать примешься. Точно ты! Ну, здорово,
Митька!
- Здорово, Стёпа!
И двое нежданно встретившихся в глуби
столетий фронтовых друзей по русскому обычаю обнялись и троекратно
расцеловались…
[1] Частная война. Велась феодалами
исключительно в собственных интересах, вне зависимости от позиций
официальной государственной власти. Поход «царевича, рекомого
Димитрием» на Москву относился именно к bellum privatum, поскольку
между Россией и Жечьюпосполитой на тот момент действовал Московский
договор 1603 года о двадцатилетнем перемирии, который – в нашей
истории – был нарушен только в 1609 году интервенцией против
«боярского царя» Василия Шуйского. А данное военное мероприятие
финансировалось, снабжалось и комплектовалось исключительно за счёт
магнатов, причём в основном состоявших в оппозиции к королю
Сигизмунду III Вазе