– Я хочу извиниться перед вами, герр Ягер, – сказала девушка. –
Я повела себя ужасно с вами сегодня утром, и я чувствую себя
отвратительно из-за этого.
– Забудь. – сказал Феликс, желая, чтобы она действительно это
сделала, но, к сожалению, она упорствовала.
Прорицательница сделала еще один шаг приблизившись к нему.
– Иногда я забываю, что мужчины - это не книги, которые можно
открывать и читать как... э-э, книги. Мне не следовало к вам лезть
с расспросами, и я искренне сожалею об этом.
– Не бери в голову. – ответил Феликс, бросая щепку от поручня в
воду. – Никто не пострадал.
Он почувствовал мягкое давление на свою руку и, повернувшись,
увидел, что она прислонилась к нему. Выпуклость ее груди под
темно-синим халатом прижалась к его локтю.
– Если есть какой-нибудь способ... – сказала она, глядя на него
из-под своих длинных ресниц, – Любой способ, которым я могла бы
загладить свою вину перед вами, я была бы благодарна за
предоставленную возможность.
Феликс встал, закатив глаза, затем повернулся к ней лицом.
– Я начинаю задаваться вопросом, фройляйн, не использовали ли вы
свои видения, чтобы убедить Истребителя отправиться в это
путешествие только для того, чтобы заманить меня на корабль.
Провидица моргнула, услышав это, затем надменно выпрямилась,
когда до нее дошел полный смысл того, что он сказал.
– Клятва Небесного ордена предельно ясна, герр Ягер. – сказала
она. – Мы не будем использовать наши силы для личной выгоды и не
будем объявлять о ложных видениях или предсказаниях по какой бы то
ни было на то причине!
– Ну, я не скажу, если ты не скажешь, – сказал Феликс немного
злее, чем намеревался.
– О! – сказала она. Затем снова "О!". Затем она повернулась и
потопала прочь так же быстро, как и раньше, но с гораздо большим
шумом. Феликс надеялся, что на этот раз все получится, но он очень
в этом сомневался.
Во второй половине третьего дня он сел на кормовой палубе со
своим дневником, чтобы записать волнующие события их путешествия
вверх по Морю Ножей. Очевидно, его последнее оскорбление сделало
свое дело, поскольку он смог почти целый час строчить без
каких-либо помех со стороны фрейлейн Палленбергер. Это было очень
освежающе.
Закончив, он закрыл дневник, удовлетворенно вздохнул и откинулся
на спинку стула, думая, что скоро будет подан небольшой ужин. Но
затем его охватило ощущение, что за ним наблюдают, и он обернулся,
ожидая увидеть Клаудию, выглядывающую из-за мачты. Вместо этого это
был Макс, прислонившийся к противоположному поручню и пристально
наблюдавший за ним, нахмурившись и попыхивая своей трубкой.