На безымянном пальце у него толстая фамильная печатка. Я не знаю, зачем он носит её на этом пальце... не знаю...
Ненавижу…
Он не самый большой красавец... наверное, того же Максута можно назвать более привлекательным...
Но... когда-то... давным-давно я думала, что мой муж самый красивый мужчина в мире. Его тело, его запах, его голос… это то, что живёт во мне. Несмотря ни на что. Я не могу вытравить это из себя, как ни пытаюсь. Я и сейчас считаю его самым привлекательным в мире. Дура.
В одном ему не откажешь. Когда он рядом, я чувствую себя в полной безопасности. И здесь, в этом огромном доме, я тоже чувствую себя в безопасности. Потому что здесь даже комары летают по расписанию!
— Мира, — понукает он меня, вырывая из мыслей, которыми я с ним никогда не поделюсь.
Никогда.
Ставлю кружку на стол и встаю, обходя его.
Марат широко разводит колени и кивает на пол у своих ног.
— На колени, — велит он, небрежно кладя предплечья на подлокотники кресла.
— А что, твои шлюхи не ублажили тебя сегодня? — спрашиваю, останавливаясь перед ним.
Чувствуя предательское возбуждение.
Я не понимаю, как это происходит.
Это всё взаимосвязано. Когда он приказывает. Когда он возбуждается на меня. Когда смотрит так, как сейчас. С абсолютно наглым желанием. Я хочу его в ответ. Всегда хочу его в ответ.
Я ни разу не попросила его о сексе с тех пор, как он стал другим.
Ни разу.
— Хочу использовать тебя по назначению, а то заржавеешь, — говорит мой муж, скользя по мне глазами.
Ненавижу.
Мысли о нём и других женщинах сжигают меня изнутри. Отравляют. Губят меня. Я не знаю, сколько их, кто они, какие. Только по сплетням. Я не хочу ничего знать. Однажды я решила, что буду брать от него удовольствие так же, как он берёт от меня.
— Может, ты сам у себя отсосёшь? — предлагаю, склоняя набок голову и делая вид, будто всерьёз прикидываю возможности его тела.
— Закрой рот и опускайся на колени, — спокойно обрывает он меня, но моё сердце на секунду пропускает удар, потому что мне показалось…
Что со мной сегодня?
Мне показалось… будто я видела краешек улыбки на его твёрдых губах…
Эта мысль подкашивает мои колени, так что я опускаюсь на них, положив руки на его бёдра.
— Так мне закрыть его или открыть?.. — уточняю, но очень взволнованно, подняв на него глаза.
— Заткнуть, — бросает он двусмысленно.