Кислота заливает землю у ног княжны, как багровая кровь у моих.
И тогда я чувствую, как тегеранское солнце наконец отвечает на мои
действия. Руки мои напитываются новым синим огнем. И этот огонь –
персидский бог Атар.
Я усмехаюсь! Получилось!
А я уже беспокоиться начал, но этот план уже срабатывал. Однажды
у меня получилось на глазах двух молодых японцев призвать кровавую
катану. Здесь действовал тот же алгоритм.
На глазах шаха и его свиты, на глазах элиты Персии я громлю
изначальное Зло, и подсознание людей, как проводник, посылает
сигнал к глубинным архетипам. Ответ не заставил себя ждать.
Коллективное бессознательное персов призывает к богу русских. И я
соглашаюсь принять новую мощь.
***
Шах Персии Тахмасиб Седьмой в ужасе падает на колени. Парчовое
одеяние портится, но правителю плевать.
Сам Атар, божество огня, только что явился перед ним в синем
пламени! Сцепившись с горящим скелетом кабана, некогда бывшим
визирем Нафаром, Атар сводит руки вместе. Синие языки вспыхивают, и
голая кость трескается, чудовище рассыпается в костяную крошку.
Среди свиты царит смятение и священный трепет. Следуя примеру
шаха, персы попадали ниц. На коленях правитель ползет к
Атару-Свару.
- Пощади, - плачет некогда гордый шах. – Я не знал, не знал…
Светловолосый юноша смотрит на него сверху вниз. Смотрит, как на
ничтожество. И, не сказав ни слова, просто проигнорировав
коленопреклонного правителя, он подходит к сереброволосой девушке
из делегации русских.
- Всё хорошо, Лиза? - Атар берет прекрасную княжну за руки.
- Да, - поднимает она бледное лицо. – Хотя нет. Я так
испугалась…
Улыбка вспыхивает на губах Атара.
- Лукавишь, Лиз. Ты испугалась за меня, а не за себя. Но это
было лишнее. Просто помни кто я и ничего больше никогда не
бойся.
- Поняла, - кивает княжна и стыдливо краснеет. – Прости меня за
эту душевную слабость.
- На то мы и люди, - юноша-бог касается кончиками пальцев
пепельных волос девушки. – Чтобы иногда быть слабыми.
Всё это время персы стоят на коленях, с затаенным дыханием
слушая откровения Атара. Наконец, светоносный юноша обращает взгляд
на шаха.
- Время искупать ошибки, Тахмасиб. Время служить своим
подданным, время помогать своему народу, а не вредить. Надеюсь, ты
меня понял, - сурово смотрят янтарные очи.
- Да…да… - плачет покаявшийся шах.