Невольно представляется куча детишек с серебристыми
волосами.
- Я давно хочу быть твоей, - в нетерпении шепчет красавица,
изнывая от страсти. Ладони девушки скользят по ее бедрам.
Заставлять даму ждать совсем неправильно, поэтому я снова
притягиваюсь к идеальному женскому телу. Мои руки жадно шарят по
мягким выпуклостям.
- Раз все вопросы сняты, - шепчу я между поцелуев в розовые
распухшие уста. – Я готов взять тебя в жены, Елизавета
Бесонова.
- Правда? – щенячий восторг вспыхивает в ее глазах.
- Слово Владыки сказано, - впиваюсь ей в губы.
Прочная экипировка из смесовой ткани трескается от одного моего
касания. Из черных одежд показывается бархатная бледная кожа грудей
и живота. Лоскуты куртки и штанов еще остались на сексуальном теле,
но они лишь подчеркивают красоту девушки и с новой силой распаляют
голод, что пробуждается внутри.
Стук в дверь прерывает наши поцелуи.
- Кого еще принесла ненастная, - шепчу я, оторвавшись от
сладостного женского тела. Лиза протяжно вздыхает, когда мои руки
покидают ее изгибы.
Запахнувшись в халат, отворяю дверь. И застываю в немом
удивлении.
В коридоре, помимо дружинника и персидского визиря, стоит
вереница смуглых девушек в броских шелковых нарядах. Персиянки
изящные, с узкими талиями и пышными бюстами. Белозубые улыбки сияют
на темных лицах. Шелка прикрывают лишь бедра и вершины грудей,
оставляя на обзор длинные ноги, плоские животы и пышности сверху.
Часть девушек держит в руках бутылки вина и подносы с фруктами.
Сверкает гроздь изумрудного винограда на ближайшем серебряном
подносе.
- Владыка, - дружинник кивает на девушек. – Сказали, что эти
красотки вам в подарок. Вот и впустили.
- Тахмасиб Седьмой желает приятных снов огненному Атару, -
кланяется визирь. – И чтобы Солнцеликий не скучал, шах жалует вам
изумруд своего гарема. Это лучшие мастерицы во всей Персии. Их
касания способны утолить мужской голод, а пение и танцы усладить
эстетический слух и взгляд самого привередливого знатока искусств.
Шах ручается, что вы будете довольны провести с ними ночь.
Ну Тахмасиб! Ну подсунул ты мне дилемму. Я даже не знаю, что
сказать. Прогонять как-то невежливо, но и не горю желанием
устраивать танцы с плясками на ночь глядя. Как же меня вас
спровадить, но чтобы это не выглядело оскорблением Дома Тамхмасиба?
Восточные обычаи очень уж щепетильны в этом плане.