А если это и есть Бенджамин Коун? На старика, конечно, совсем не тянет, скорее, на его сына, но мало ли...
- Простите, вы - хозяин этого дома? - спросила я осторожно. - Бенджамин Коун?
- Нет, - в низком голосе сквозило холодное возмущение и даже презрение. - Я к нему по делу, - мужчина демонстративно отвернулся, но я успела заметить прямой аристократический нос и волевой подбородок. И губы, сжатые в нитку.
Надо же, какой неприятный тип. Но этого его проблемы... Как и у меня здесь свои дела.
Я собралась поискать какой колокольчик или звонок, но калитка скрипнула и сама приоткрылась. Кажется, меня ждут! Или же нас обоих. Я распахнула калитку шире и вошла во двор, затем обернулась на другого гостя, который по-прежнему стоял снаружи.
- Вы не будете заходить? - уточнила я.
Но тот не удостоил меня ответа, впрочем, как и не сдвинулся с места.
- Милорд! - вдруг раздался старческий голос, и на крыльце, в ореоле света из приоткрытой двери, показалась сухая сгорбленная фигура в длинном домашнем халате.
А вот, кажется, и мой работодатель. Бенджамин Коун собственной персоной.
Бенджамин Коун, несмотря на тщедушный вид, довольно резво припустил к воротам. Узкое лицо, глубоко посаженные глаза, большая лысина, чуть прикрытия белесым пушком волос - все, что я успела разглядеть в его внешности. А, еще усы, не опять, а снова! Только у моего работодателя они свисали до подбородка, как у казаков. Похоже, здесь у местных мужчин повальная мода на усы.
На мгновение Коун задержался около меня:
- Вы та самая?
- Наверное, - отозвалась я. И все же уточнила: - Я на работу.
Старик кивнул, и все его внимание вновь переключилось на типа за забором.
- Лорд Реллингтон, почему вы сами пришли? Зачем так утруждать себя? - заискивающим тоном заговорил он, выйдя за ворота. - Прислали бы слугу, как обычно...
- Мне нужно было увидеться с вами лично, мастер, - голос того уже звучал не так высокомерно, чуть смягчившись.
- Что случилось, милорд? - высказал искреннее беспокойство Бенджамин Коун.
- Боюсь, я вынужден просить вас увеличить дозу моего лекарства, - а это прозвучало с досадой и горечью.
- Вам стало хуже, милорд?
- Да... - и снова будто нехотя, переступая через себя. - Головные боли усилились... И глаза... Посмотрите, мне же не кажется, что глаза посветлели еще больше?