- «Зоркий глаз», значит... - тихо повторила я, оглядывая полки.
Кажется, бытовые зелья мастер ставил на центральную тумбу. Я подошла к оной и принялась изучать этикетки, как вдруг ощутила за спиной странный ветерок, будто включили кондиционер. Сквозняк, что ли? Кто-то вошел, а я не слышала? Но дверь ведь закрыта. Я бросила взгляд на Логвуда и его спутницу, которые, глядя куда-то мне за спину, внезапно побледнели, а в следующий миг и вовсе сложились в поклоне. Но тут я и сама услышала сзади чье-то дыхание, резко развернулась и чуть не задела мужчину, появившегося невесть откуда. Брюнет, лет тридцати, среднего роста, жилистый, но не худой, одет в черный элегантный костюм с атласными лацканами. Но больше всего притягивали к себе его глаза, темно-карие, с надменным прищуром. Они изучали меня жестко и цинично, почти раздевая взглядом.
- Лорд Паттисон, - из подсобки торопливо вышел мастер и тоже поклонился с подобострастием.
- Милорд, - прошептала Паула, приседая в глубоком реверансе. В отличие остальных, она не выглядела чересчур напуганной, скорее, взволнованной.
Ну а гость продолжал сверлить взглядом меня, я же от растерянности словно окаменела, не в силах ни рта открыть, ни сдвинуться с места. За меня это сделал мой начальник. Он подошел ко мне и ощутимо хлопнул по спине, вынуждая склониться.
- Милорд, - обратился он потом к брюнету, - простите великодушно мою помощницу, не наказывайте ее. Она не из Дарквайта, только вчера прибыла, еще не знает, как следует себя вести в вашем присутствии...
- Помощница? Не из Дарквайта? - тягуче произнес тот и обошел меня по кругу. - Как звать?
- Лия, милорд, - опять ответил за меня Коун. - Это еще и моя вина. Я не успел объяснить ей всех правил.
- Лия... - протянул очередной «милорд». - Что ж... Прощу ее на первый раз. И вас, мастер, тоже. О, Паула, и ты тут, - заметил он модистку, мазнув по ней равнодушным взглядом.
- Да, милорд, - и она улыбнулась, искренне и даже радостно.
- Выпрямись, - велел ей лорд Паттисон. И махнул остальным: - И вы тоже.
Паула расправила плечи и снова улыбнулась, но брюнет уже не смотрел на нее, расхаживая по лавке.
- Моя бабка второй день хандрит... - сказал он, потирая тонкие усики. - Уже надоела всем в доме. Ей бы ваших капель, мастер... Помните, вы как-то рекомендовали? Только не веселящих, от них она хохочет как безумная. Лучше уж тогда пусть ноет...