— А твоя мама?
— Её не стало незадолго до рождения Миши. Тромб.
Её глаза блеснули влагой, и Кирилла кольнула совесть, что он
поднял эту тему.
— Мне жаль. А отец?
— Живёт в Калуге. Мы почти не общаемся. Родители развелись,
когда мне было тринадцать. Теперь у него другая семья, двое сыновей, — ответила
Алёна и повернулась к сыну: — Миша, не играй с макаронами. Ешь давай.
— То есть у тебя есть братья?
— На бумаге. Я их никогда не видела. Только на фотографиях.
А ты? Твои родители?
Кирилл улыбнулся. Душу раскрывать Алёна явно не любила и
платила ему за любопытство той же монетой.
— Живы, живут в Москве, готовятся отметить медную свадьбу. В
конце лета тридцать два года будет.
— Это здорово. Правда. Особенно если люди счастливы вместе.
— Она печально улыбнулась. — А ты тогда почему решил тут дом купить?
Кирилл уставился в тарелку, гоняя по ней последний кусочек
рулета.
— Хотел сменить обстановку.
— Можно было поехать в отпуск или снять дом, — она выгнула
бровь.
Кирилл понимал, что Алёна права. Сильно врать не хотелось,
но и объясняться желания не было.
— Босе не хотю.
Миша резко отодвинул от себя тарелку и едва её не
перевернул.
— Так чуть-чуть осталось. Вон Кирилл всё съел. И ты догоняй,
если хочешь вырасти.
Она взяла вилку сына и наколола несколько оставшихся
макарон.
— Алён, а может, в субботу вместе по городу погуляем или к
озеру съездим?
Она едва не выронила вилку. Чувствовала взгляд Кирилла, но
боялась встретиться глазами, знала, что выдаст своё смятение… и радость.
— Миша не большой любитель долгих
прогулок. И в субботу Женя с Машей нас всегда на шашлыки приглашают… — начала
она. — «Надо отказаться. Так будет правильно».
— Ладно, в другой раз как-нибудь, — улыбнулся Кирилл. - «Рано.
Слишком рано предложил».
Алёна заёрзала на стуле. Сердце зашлось от волнения и предвкушения.
— Можем утром на пару часов
поехать, если хотите… хочешь.
Кирилл едва смог сдержаться, чтобы не расплыться в довольной
улыбке.
— Хочу.
***
Алёна проснулась разбитой и уставшей. Зря она вчера
согласилась на прогулку с Кириллом. Теперь он занимал её мысли не только днём,
но и ночью. Стоило закрыть глаза, и ей снилось, как он целует её в шею, крепко
прижимает к себе за бёдра, говорит, что хочет. Низ живота тянуло от желания,
кожа словно горела. До боли хотелось реальных ласк и поцелуев. Алёна зло
выдохнула. Такой разбитой и неудовлетворённой она давно себя не чувствовала.