Неудивительно, что оштрафованная год назад повариха вылезла в первый ряд:
– Ты, дура, ещё не поняла что ли – это твой папаша запустил сюда степняков! Или ты не дура, а только притворяешься и с ним заодно?
Элия отвернулась. Ниже её достоинства отвечать на фантазии этой психички. Тем более всегда оставался шанс на то, что всех женщин спасут.
– Что молчишь? Спрятала свой язычок?
– А ты, я смотрю, прямо языкастой стала, – Элия, не выдержав, огрызнулась, – можешь больше не рассчитывать на место и хорошие рекомендации!
– Тю! Идиотка малолетняя! Думаешь, что всё вернётся в прежний порядок и никто не узнает про предательство твоего папаши? – не унималась повариха.
– Кому-то действительно не помешало бы побыть третьей женой и поучиться вести себя! Хамка! – крикнула покрасневшая Элия.
– Сама хамка! – парировала повариха. – Что выпучилась? Правда глаза колет! А вот посмотрим, как будешь себя вести в третьих-то жёнах, котлы чистить да портки стирать! Ты ж у нас комендантская дочка, только и дел что людям мешать работать да угрозы швырять!
– Если ты воруешь у стражей еду, будь готова к тому, что тебя накажут! Скажи спасибо, что просто оштрафовали, а могли бы и плетей дать! Может, и надо было выпороть, чтобы знала своё место!
– Подумаешь, поймала меня с яблоком в кармане! Посчитала бы, сколько сладостей и мяса постоянно тырила твоя мамаша! Вот кто воровка, так воровка! Вот кому плетей бы дать!
– Ах ты, бесстыжая тварь!
Элия не выдержала и вцепилась в волосы обидчицы, посмевшей клеветать на её маму. Та не смолчала, раздирая косы Элии:
– Сама тварь! Думаешь, никто не видел, как ты сразу за тремя офицерами волочишься, шалава!
Всё! Словесная баталия закончилась, когда в дело пошли кулаки и коленки. Элии удалось повалить мерзавку, однако та утащила её в пыль за собой, визжа на всю крепость. Локоть воровки попал Эли в грудь, больно так!
Она укусила эту тварь за щёку со всей силы. Так ей и надо! Будет знать своё место!
Эта мысль билась в голове Элии, пока она пинала, бодала, молотила и отбивалась ото всех, кто пытался их там разнять.
Будет знать своё место, дрянь!
Тварррюга!
Внезапно рот оказался запечатан её же косой, а руки – крепко захвачены охранником и заломлены назад. Обеих скандалисток подняли, повернув к начальству.
– Ай, как нехорошо, – поцокал важный аварх, – покажи лицо!