— Молодец, парень. Учись хорошо, и тебя ждет хорошее будущее, — он улыбнулся подбадривающей улыбкой в тот момент, когда я подумал, как избежать рукоприкладства от отца. — Кстати, поможешь?
— Да, конечно, — нервно вцепившись в потрепанные лямки рюкзака, я ждал продолжения.
Дядя Юра часто предлагал мне подработать, этот раз не исключение. Он прекрасно знал, что просто так я не смогу взять деньги. Не один раз он пытался засунуть мне в карман несколько сотенных купюр. Первое время я брал деньги, потому что хотелось кушать, но в какой-то момент меня словно озарило, и я понял, что это некрасиво. Как-то раз предложил помыть машину и теперь делаю это на постоянной основе.
— Тогда ты знаешь, что делать, — и протянул мне жилистую руку с купюрой в пять сотен. Это намного больше, чем обычно. Мое недоумение не осталось незамеченным, дяде Юре пришлось пояснить: — За пятерки.
— Спасибо, — произнес неуверенно и забрал быстро деньги. Не хочу, чтобы отец узнал о моем маленьком секрете. В прошлый раз я две недели ходил с фонарем под глазом, в этот раз, если узнает, страшно подумать, что он со мной сделает.
Через десять минут я был уже на улице с ведром воды и тряпкой в руках, отрабатывал честно заработанные деньги.
14 лет
— Где деньги? — отец ворвался в мою комнату внезапно, со ним злостью и ненавистью во взгляде. Он начал сметать тетради и книги на пол, пока я пытался понять, в чем собственно дело. То, что он пьян, я понял сразу. Отец еле стоял на ногах, его шатало из стороны в сторону.
— Я не понимаю, о чем ты, — произнес как можно спокойнее, чтобы не разозлить его еще больше.
— Все ты понимаешь, гаденыш, — дряблыми руками отец схватил меня за шею, развернул и лицом вжал в письменный стол. — Я знаю, что они есть. Где они? — зло рычал на ухо, пока я продумывал план отступления.
Он отпустил меня слишком резко, я едва не грохнулся на пол. Стрельнул в отца в ненавидящим взглядом, пока он бегло осматривал комнату. Мою комнату! Подойдя к шкафу, он открыл скрипучие двери, которые кое-как держатся на ржавых петлях, нагло вывалил на пол все содержимое, не забывая приговаривать: — Где деньги, сопляк?
Сжав кулаки, я отвернулся. Я не был готов раскрывать свою тайну и делиться честно заработанным. Отец это понимал, поэтому, развернувшись на шатающихся ногах, направился в сторону кровати с дырявым постельным бельем. Спустя секунду перевернутый матрац лежал на полу, а мое лицо горело от пощечины пьяного отца.