Через пару недель он купил нам специальные шарики из
чакропроводящего стекла. Если подавать к ним чакру, то они
светились, правда, чакры должно быть довольно много, а её ток
постоянным, но если подать слишком большое количество, то они
трескались и больше не работали. Шариков было куплено много, и мы
ходили с ними постоянно, заставляя светиться. На моём счету была
куча испорченных, но Саске не ругался, сказав только, что всё для
тренировки.
На учёбе я старательно разыгрывал идиота, хотя даже стараться
особо не приходилось, бороться с общественным мнением крайне
сложно. К тому же я не хотел, чтобы у Саске были проблемы, которые
обязательно возникнут, если кто-нибудь узнает, что он меня чему-то
обучает. Меня же даже в Академию сначала брать не хотели, родители
многих учеников не желали, чтобы их драгоценные чада учились вместе
с «монстром». Лишь только когда я заскочил на приём к Третьему
Хокаге и высказал, что хочу быть самым крутым шиноби и защищать
Коноху, меня взяли, да вот только обучение мне не давалось, а
учителя либо издевались, либо игнорировали.
На меня всегда, во всех моих жизнях, обращали внимание лишь
дети, мои будущие товарищи, поэтому я старался, ведь роль местного
клоуна лучше, чем роль пустого места.
Сейчас на практиках я показывал неплохие результаты по метанию
оружия и борьбе, меня даже ставили в пару к Учиха, потому что мы
были сильнее всех, а вот всякие лекции совсем не давались. Поэтому
мнение обо мне у одноклассников не особо изменилось от «обычного»,
но меня это устраивало и даже как-то успокаивало.
Через неделю тренировок с шариками на полигоне Саске загадочно
сказал:
— Смотри, Наруто.
И создал своего иллюзорного клона, ту технику, которая будет в
выпускном классе на экзаменах.
— O-fi-get! — выразил восхищение я. Это действительно круто для
семи лет, иллюзия была очень точной. У меня она не получалась, даже
когда мне было шестнадцать в прошлых жизнях. Саске был доволен
произведённым эффектом, он потрепал мою макушку.
— Ты тоже сможешь, Наруто, я в тебя верю.
Ну и конечно, после таких слов я стал тренироваться ещё больше,
не желая ни в чём ему уступать.
* * *
Через два дня я смог сделать хенге. Но прежде, чем показать свою
технику Саске, чтобы не облажаться, я провел «полевые
испытания».
— Инузука! Акимичи! Нара! Вы, лентяи, останетесь сегодня после
уроков! — из образа Ируки-сенсея я наблюдал за кислыми рожами Кибы,
Чоуджи и Шикамару, выбранных потому, что они действительно часто
оставались после уроков. Ну и потому, что Киба больше всех меня
бесил.