После занятия Ирука сопроводил меня на гору, где я занялся
отмывкой ликов.
— Ну, если ты отмоешь всё, я угощу тебя вечером лапшой, —
подумав, сказал Ирука. Я был очень рад, тем более, что знаю,
сколько съем. Саске всегда настаивал на здоровом питании, Мито-сан
очень вкусно готовила, но по Ичираку-рамен я скучал.
Как только Ирука ушёл, я почувствовал присутствие Саске.
— Ну что, попался? — хмыкнул он. — И зачем ты это делаешь?
— Я просто… — не могу же я сказать, что меня заставляют это
делать, даже если я не хочу. Поэтому просто засмеялся и стал
смущённо тереть затылок. Срабатывает всегда безоговорочно. Саске
улыбнулся.
— Наруто, ты такой Наруто, — он приобнял меня за шею и потёр
волосы.
— Всё, всё, отпусти! — вырвался я. — Помоги лучше.
Саске взял ещё одну тряпку, и, переговариваясь, мы смыли всю
«красоту» с лиц Хокаге.
Мы познакомились с Конохамару, когда я вручал Третьему Хокаге
свою размалёванную фотку. Кстати, когда я сказал Саске, что хочется
раскрашенным сфотографироваться, хотя стыдно было, как никогда в
жизнях, он лишь пробормотал на нашем секретном языке:
— Nu da, nu da, ot kanona nam ne spryatat’sya, ne skrit’sya… —
мы уже три года учим его секретный язык, и я понял, что это
согласие, и что мы никуда не сможем уйти. Только на мой вопрос, что
такое «kanona», Саске смутился и сказал, что это вроде постоянной
истины. Я окончательно убедился, что он очень многое знает о
«kanona», когда он раскрасил меня так же, как я обычно делаю
сам.
Дальше всё пошло, как обычно, Конохомару попросил меня стать его
учителем после того, как я победил его учителя Эбису с помощью
своего секси-но-дзюцу, в тридцать восьмой раз завоевав сердце
паренька и подружившись с ним.
* * *
Выпускные экзамены, которые принимали Мидзуки и Ирука, я почти
завалил, у меня так и не получилось сделать иллюзорного клона,
точнее получилось, но он был недееспособен. Ирука выгнал меня за
дверь, где меня поджидал Саске.
— Ну что, завалил? — без переходов спросил меня друг. Я мрачно
кивнул, вспоминая, что будет дальше. Но Саске улыбнулся.
— Не боись, получишь ты свою бандану. Сделай-ка хенге Сакуры, —
я выполнил его просьбу, уже смутно понимая его план. Мидзуки,
попрощавшись с Ирукой, поспешно вышел из кабинета, не обратив на
нас никакого внимания.
Мы с Саске зашли в комнату, где сиротливо лежала одна бандана,
так мне и не доставшаяся.