– О-о, – застенчиво произносит Линкольн и тоже смеется. Он быстро схватывает шутку. – Шрамы, а не шарфы. Так он не считает шарфы уродливыми?
– Право, не знаю, что думает доктор Дум о шарфах, – говорит она.
– У него на лице их нет.
– Да. Это шрамы.
Джоан прислушивается, размышляя о том, не стоило ли более тактично высказаться о шрамах, и недоумевая по поводу выстрелов. Но это не могут быть выстрелы. А если да, то было бы слышно что-нибудь еще. Крики, или звуки сирен, или голос, объявляющий что-то по радио.
Но ничего этого нет.
Ей довелось наблюдать чересчур много сражений.
Она смотрит на мобильник. Остается несколько минут до закрытия зоопарка, и вполне вероятно, что их не заметят здесь, в лесу. Она не раз воображала себе такое развитие событий: они остаются в зоопарке на ночь, может быть, даже нарочно прячутся, чтобы навестить животных в непроглядной ночной темени. Такие ситуации описаны в детских книгах. Разумеется, это нелепо, поскольку есть охрана. Правда, здесь охраны что-то не видно.
Им пора уходить.
– Нам надо идти, детка, – говорит она, поднимая его со своих колен.
Очень неохотно Линкольн встает на ноги.
Она думает, что следовало надеть ему куртку, но он клялся, что ему не холодно, и она разрешила оставить куртку в машине.
– У нас есть еще немного времени? – спрашивает Линкольн.
Джоан поднимается и надевает сандалии. Ее приверженность сандалиям не дает ей морального права заставить его надеть куртку.
– Нет, – говорит она. – Уже почти полшестого. Время закрытия. Извини. Нам надо скорей отсюда выбираться, а иначе нас запрут.
Из-за этого она начинает нервничать: они слишком задержались, а им еще идти через лес и потом через детскую зону. Они действительно могут не успеть к выходу до закрытия.
– А мы можем остановиться на игровой площадке и пройти по мостику? – спрашивает Линкольн.
– Не сегодня. Давай сделаем это завтра.
Он кивает и переходит с песка на редкую траву. Ему не нравится нарушать правила. Если служители зоопарка говорят, что пора домой, он пойдет домой.
– Помоги мне, пожалуйста, надеть туфли, – просит он. – И положи моих парней к себе в сумку.
Наклонившись, она сметает песок с его ног и натягивает носки на бледные широкие ступни. Отстегивает липучку на его теннисных туфлях и оглядывает участок темно-красной земли. Животные их совсем не боятся. Иногда на расстоянии вытянутой руки она видит полдюжины воробьев, бурундуков или белок, наблюдающих за битвами Линкольна.