Сказать, что все увиденное меня
озадачило, было бы сильным преуменьшением. Мне даже на секунду
показалось, что я просто тихо схожу с ума. Уж больно все было…
несовременным. Но при этом все окружавшие меня предметы подходили
один к другому, сочетались друг с другом и безусловно
гармонировали, ни на йоту не выбиваясь из общей картины. Логично
было бы предположить, что из этой картины выбиваюсь я сам. К моему
счастью, здесь же, в умывальном углу, присутствовало небольшое
зеркало, в которое я тут же и уставился.
В зеркале отразилось однозначно моё,
привычное, до последней черточки знакомое лицо. Серые глаза, прямой
нос, высокий лоб, резко очерченные скулы, твердый подбородок с
небольшой ямочкой – девушкам нравилось. Некоторые даже всерьез
называли мою физиономию «аристократической». Вкупе с легкой
небритостью выходил этакий мужественно-романтический вид. В общем,
в отражении все было в порядке за одним небольшим исключением: на
голове напрочь отсутствовал привычный ёжик коротких темно-русых
волос. Вместо этого имелась не слишком ухоженная шевелюра средней
длины, в настоящий момент пребывающая в полнейшем беспорядке.
Помимо непонятно откуда взявшейся прически, которая никак не могла
бы появиться даже за неделю, на верхней губе нашлись тонкие
ухоженные усики, на концах чуть подкрученные вверх. Вот это-то меня
и доконало. Не допотопный интерьер комнаты, и не доисторические
очки, и даже не повозки, лишь отдаленно напоминающие автомобили, а
именно вот это усато-лохматое недоразумение.
Хорошо, что диван был неподалеку. В
обморок падать я, конечно, не собирался, но коленки, надо
признаться, изрядно ослабели. Снова начала подступать паника, и я
понял: если сейчас не справлюсь с собой, меня ждет, как минимум,
психушка, а то и что похуже. Я вернулся к дивану, плюхнулся на
пронзительно скрипнувшее пружинами сиденье и какое-то время просто
переваривал увиденное. Прежде, чем решиться хоть на какое-то
действие, нужно было смириться со внезапно окружившей меня новой
реальностью, принять её и уложить в голове все обнаруженные
факты.
Во-первых, вчера был финальный этап
ралли. И из-за этих гребаных французов мы с Серегой очень нехорошо
влетели. Если честно, я в полете даже успел с жизнью попрощаться.
Во-вторых, когда я очнулся, на мне были вот эти разбитые очки,
наверняка надетые поверх шлема, и краги. И привезли меня домой не
куда-то там, а именно сюда, к мадам Грижецкой. В бедноватую, надо
сказать, комнатушку. В-третьих, у меня появилась шевелюра и усы,
причем меня все узнают, а я не знаю ровным счетом никого.