- Ничего себе… - пробормотала аспирантка. – Вот это ничего
себе…
- Вот такое оно, - преувеличенно тяжко вздохнул я, -
мироздание!
Впечатленная Галочка удалилась, обдумывая открывшиеся ей истины,
а Лена прыснула в ладошку.
- Извини… - выдавила она.
- Грешно смеяться над девушками, - попенял я ей. – Они – главная
ценность в пространственно-временном континууме!
- Это и меня касается? – сощурилась Браилова.
- Ну, а как же.
- Спасибо…
Мне показалось, или Железная Леди, она же Снежная Королева была
тронута?
- Это не комплимент, - вывернулся я, - а принцип бытия. Пошли,
растопим нашу печурку!
* * *
Фокальный комплекс, зеркальным бубликом окольцевавший потолочные
сопла, мы протестировали первым – здесь электрическое поле сжимало
- или расширяло тахионный пучок.
- Всё штатно, - вывел я. – Наверх!
Разумеется, девушку я любезно пропустил вперед. Халатик у нее не
слишком длинный, а трап крутой – вид снизу открывался
роскошный.
- На тот случай, если не разглядел цвет трусиков, - спокойно
молвила Лена, одолевая ступеньки. – Они у меня белые.
- Что ж я, по-твоему, уже цвета не различу? – обиделся я. –
Просто кружавчиками любовался. Забавный такой узорчик…
- И как тебя только жена терпит, - вздохнула Браилова,
переступая порог.
- Сам удивляюсь! – рука на автомате, уже заученным движением,
оживила пульт ускорителя. – Та-ак… Ладно. Стой здесь, чтобы не
бегать, а я вниз.
Девушка понятливо кивнула, оглядывая приборы, табло и дисплеи –
красные цифры бросали дрожащий отсвет на ее лицо.
Сбежав по лестнице в лабораторию, я бросился к главному пульту.
Запустил программу запуска – и меня тут же одолели сомнения: а
проверили ли мы подачу? Подключен ли второй фидер?
- Ч-черт…
«Четыре минуты в твоем распоряжении, кретин недоделанный!»
Дверца техотсека чмокнула магнитным ободком, как в холодильнике.
Пригнувшись, я вошел, чуя неуверенность и зябкий страх. Так и
есть!
- Да что ж ты за кретин…
Мое злое шипенье было оправдано – квадратный люк из техотсека в
камеру гостеприимно распахнут. Но я ведь закрывал его! Или нет?
В следующую секунду острое чувство опасности пронзило меня
ледяной иглой. Я дернулся на рефлексе, и страшный удар пришелся
вскользь, не разбив мою глупую голову, а лишь оцарапав. Слепо
вытянув руки, я рухнул на пол камеры, больно ударившись о
лабораторный образец – слиток бериллиевой бронзы. Застонав, поднял
голову с этой металлической «подушки», готовясь к удару в спину.
Контрольному…