– Ложись, я разбужу.
– Хорошо.
Отец отправился спать, заняв часть
матраца.
– Ты, может, тоже пойдешь? – спросил
Варяг у девушки.
– Нет, я посижу.
Он не стал спорить. Взял автомат и
принялся его сушить и чистить.
– Ты – военный? – спустя какое-то
время спросила девушка.
– Был.
– На пенсии?
– Немного не дотянул, пришлось
уйти.
Девушка больше ничего не говорила,
словно ждала, что он продолжит. Но Варяг не испытывал особого
желания рассказывать о своей жизни.
И снова тишину заполнил шум дождя,
посапывание Николая Витальевича и клацанье составных частей
собираемого Варягом автомата. Отложив оружие в сторону, он принялся
снаряжать магазины патронами. Мысли унесли его в прошлое, когда он
ещё был полон радужных надежд, служил с рвением, считая, что все
старания рано или поздно окупятся. И не заметил, как все это
затянуло его, закружило в круговерти командировок, стало не просто
частью его жизни, а самой жизнью. Новые города, страны, устав,
бойцы, столкновения с противником…
Ощущение, что что-то не так, заставило
его посмотреть на девушку. Она сидела в прежней позе, обняв колени
и глядя на костер, глаза раскраснелись, а по щекам текли блестящие
ручейки слез. Она молча плакала.
У Варяга все внутри
сжалось.
– Искра... ты чего?
Она не ответила, только сглотнула ком,
подступивший к горлу, судорожно вздохнула и вытерла одну щеку
тыльной стороной ладони. Но слезы тут же снова проложили влажную
дорожку.
Варяг не знал, что сказать и от этого
не находил себе места. Отложил автоматный магазин в сторону и
повернулся к девушке. Её взгляд все так же был устремлен на
огонь.
Варяг протянул руку и осторожно
погладил её по плечу. Она не сбросила его ладонь, как он ожидал.
Просто продолжала сидеть и плакать.
Старательно подыскивая слова, он
перебрал в уме десятки фраз, но отбросил их, посчитав фальшивыми и
неуместными. При всем его богатом жизненном опыте, он растерялся.
Убрал руку с её плеча, но потом передумал, придвинулся ближе и
обнял девушку. Искра сделала слабую попытку вырваться, но Варяг не
выпустил, и она не стала больше сопротивляться.
Он чувствовал, как она дрожит всем
телом, хрупкая, беззащитная, с глубокой раной в душе.
– Ну, все-все, хватит, хватит, –
успокаивающе проговорил он.
Она плакала, уткнувшись в его
грудь.
Постепенно она стала успокаиваться.
Плечи перестали вздрагивать, дыхание выровнялось, но через какое-то
время, Варяг почувствовал, как слезы вновь стали пропитывать его
рубашку. Девушку нужно было отвлечь. Он вдруг вспомнил, что у него
в кармане лежит подарок долговца по прозвищу Муха. Варяг нащупал
артефакт и вытащил его за кожаный шнурок.