– Успокойся, – с самым серьезным видом
кивнул командир квада. – Мы понимаем про долг намного больше, чем
ты себе фантазируешь. Иначе, не сбежали бы вы от нас – не испытывай
иллюзий. Барышня жива именно потому, что мы оказались в
неопределённом положении. Да и мутация у неё для людей неопасная.
Во всяком случае пока. А кто у вас там лежит, такой
молчаливый?
– Он ранен, – сказала Искра. – Его
тоже убьете?
– Нет, зачем же. Нормальных людей мы
как раз оберегаем. Добрыня, посмотри, что с ним.
– А если он… не совсем нормальный? –
подал вдруг голос Артист.
– Полагаю, вопрос риторический? – с
удивлением сказал Сувенир. – Добрыня…
– А если я скажу, что он тоже не
опасен для людей? И что перебил мутантов намного больше, чем ваш
долбанный квад может за целый год? – срывающимся голосом, резко
спросил Артист. – Завалите своего коллегу безо всяких
сомнений?
– Я сам за себя скажу, – раздался
вдруг голос Брига. – Артист, спасибо, что пытался защитить, но...
не нужно.
Издав лёгкий стон, раненый сел. Все
собравшиеся у костра смотрели на него не отрываясь.
Бриг с трудом поднялся и неверным
шагом вышел к свету. Зацепил пальцами дырку в тельняшке и разорвал
ткань. То же самое сделал со штаниной, чтобы все могли рассмотреть
торчащие из его тела артефакты.
– Меня зовут Бриг. В недавнем прошлом
– вольный сталкер. Потом охранник на спецобъекте в Зоне. Я
единственный выживший из персонала лабораторного комплекса Н-23. И
я мутант. Но по вашим инструкциям, мужики, я мутант категории
"жертва". И если я не опасен для людей, убивать меня вы права не
имеете. Только вывести за периметр и сдать на спецкарантин. А
теперь скажите: я на кого-то из присутствующих сейчас
нападаю?
* * *
Первые несколько минут после заявления
Брига все присутствующие пребывали в легком шоке. И только трое
долговцев в растерянности смотрели на своего командира, который, в
свою очередь, расплылся в блаженной улыбке.
«Не подействуют на него слова, – со
злостью подумал Варяг, – всё бесполезно».
Выглядел Бриг внушительно – по
мышечной массе он вполне мог сравниться со здоровяком Добрыней – и,
вместе с тем, почти жалко. Изможденный, израненный, несчастный и
крайне усталый человек.
– С удовольствием послушаю твою
историю, – потер руки Сувенир.
Бриг медленно опустился на землю, с
минуту молчал, уставившись на огонь и собираясь с мыслями. Начал он
свой рассказ со дня, предшествовавшего тому, когда Птаха принес в
лабораторию артефакты на продажу.