Это у него так и не
получилось.
Когда сил не осталось даже на крик, а
истерзанное болью сознание начало ускользать, Бриг последним
усилием сунул руку в карман и нащупал гранаты. На то, чтобы
выдернуть чеку с одной из них, ушла, казалось, целая вечность,
наполненная ужасными муками. Наконец, ему удалось вынуть кольцо и
сдвинуть пальцем предохранительный рычаг.
В голове все поплыло.
За те секунды, что остались до взрыва,
сквозь жгучую боль, заполнившую каждую его клеточку, из самой
глубины сознания, сквозь агонию и муки, пробилась одна-единственная
мысль…
Бриг позвал: «Мама».
Потянулся к ней всем своим существом.
Его голос, вопреки всем известным законам физики, беззвучный и
нереальный, раздался в голове у матери.
Бриг почувствовал, даже почти увидел,
как она встрепенулась, отставила свою любимую фарфоровую чашку с
чаем, привстала со стула и произнесла с тревогой, заботой и
любовью: «Сынок?»
И услышав её, Бриг почувствовал такое
всеобъемлющее тепло и бесконечную безмятежность, что боль исчезла.
Её больше не было, а все вокруг заполнил яркий и невероятно мягкий
белый свет.
Секунды истекли.
* * *
Варяг не мог сказать, сколько прошло
времени, прежде чем замолчал и «печенег». Старался об этом не
думать. Упрямо шел вперед, остановившись лишь раз, на несколько
секунд, когда сзади раздался далекий взрыв. Если судить по звуку,
то сразу нескольких гранат… как минимум трех.
Оглядываться он не стал, а продолжил
путь.
Пот застилал глаза, одежда вымокла
насквозь. Тащить вместе с Артистом Сувенира и определять при этом
местонахождение аномалий было невероятно трудно, но, худо-бедно,
они все же продвигались вперед. Искра несла оружие и
вещмешок.
Людей Варяг увидел в тот же самый
момент, когда Артист заметил мутантов.
– Эй! Эй! Сюда!
Четверо вооруженных людей пошли
навстречу.
– Кто такие будете? – спросил
незнакомец.
– Сзади мутанты… много… – проговорил
Варяг вместо ответа и, не устояв, вместе с Артистом и Сувениром
повалился на землю.
Сильные руки подхватили его, сняли с
плеча руку командира квада, приложили к губам флягу с водой. Он пил
и сквозь шум в ушах слышал отрывистые приказы:
– К бою! Занять оборону!
Потом он сидел у дерева, прижимая к
себе Искру, слушал стрельбу и возгласы спасших их людей. На губах
его блуждала едва заметная улыбка.
Барс не помнил, сколько прошло времени
с тех пор, как Артист оставил его умирать. День, может быть два.
Одно он мог сказать точно – сейчас уже наступила ночь. Время
тянулось бесконечно. Он то впадал в забытье, то снова приходил в
сознание. Порой его посещали галлюцинации.