- То есть здесь должно быть указано, кто последний отбыл с
полоцкого Двора.
Путята кивнул, открыл книгу и зашуршал тонкими страницами. Ни на
пергамент, ни на бересту то, из чего они были сделаны, совершенно
не походило.
- Может, именно это и хотели скрыть те, кто устроил по всему
Полоцку резню в ту ночь.
- Вы всегда храните свои грамоты так мудрено? Это чтобы писарь,
пряча ваши книги по разным концам города, от сидячей работы не
отрастил себе пузо?
- Конечно, нет. Это – копия. Писарь должен был делать записи
сразу в двух книгах. В той, что хранилась непосредственно в
гильдии, и в еще одной. Вторую следовало уносить со Двора в
специальное укромное место. На случай… - купец пошевелил своим
массивным вторым подбородком, подыскивая нужные слова. – В общем,
именно на тот случай, который у нас и случился.
- Слушай, деньги вы храните в каких-то бумагах на стороне,
грамоты – в тайниках. Вы точно купцы?
Путята оторвал взгляд от книги и выразительно уставился на
Тверда. Второй его подбородок при этом вздулся так, что гильдиец
стал похож на жабу с бородой.
- По-твоему я похож на лазутчика?
- Да уж, - покосился Тверд на его второй подбородок и вздувшееся
от сидячего положения брюхо. – Из всех людей, которых я знаю, нет
таких, которые годились бы на эту роль меньше, чем ты.
- Большое спасибо. Ты позволишь, я вернусь к своим недовоинским
занятиям?
- Да, конечно, у тебя это здорово получается.
Читать эти каракули Путяте следовало пошустрее – в поле зрения
появился Хват, который с довольным видом на ходу уминал половину
ковриги хлеба, заедая его зеленым луком. Приблизившись к Туману, он
без особых эмоций отломил от хлеба солидный шмат и не глядя бросил
ему. Лучник так же молча поймал угощение, тут же впившись в него
зубами. В отличие от Тверда, он почему-то не задумался, где взял
всю эту снедь варяг, особенно если учесть, что ни единого медяка у
того не было.
- Ты знаешь, что обозначает слово тархан? – прервал Путята
размышления Тверда о законности пребывания пищи в горле его
воев.
- Это хазарское слово. Обозначает знатное сословие.
- Верхушку воинского сословия, если точнее.
- Зачем спрашиваешь, коль сам знаешь?
- Затем, что не могу взять в толк, что забыл во Дворе гильдии
хазарский воевода, который почему-то записан в книге не иначе, как
купец?