- То есть эти вот сваты - еще не вся свадьба?
- Я бы в спину обязательно вдарил.
Тверд невольно глянул назад. Тыл им прикрывали телеги,
перегораживающие подъем на взгорок с другой стороны. Но препона эта
могла задержать лишь на время. На очень короткое.
- Слышь, Лемех, не дури, - выкрикнул Тверд в спину сотнику,
который стоял ниже по склону, перед лучниками. - Сам подумай, на
кой мне было тебя предупреждать об их приближении, будь я не на
твоей стороне?
- Да хрен вас, греков, разберет! - донеслось в ответ. - Плотнее
строй!
- Пошли, - бесцветно процедил Туман, который на эту перебранку и
ухом не повел, будто она его и не касалась.
- Да куда мы, ядрена вошь, пойдем? - гавкнул в ответ Тверд,
словно продолжая лаяться с сотником, и только тут сообразил, что
прищурился лучник вовсе не в его сторону. Смотрел он на вражью
рать, которая медленно двинулась с места и неумолимо поползла к
холму.
- Сомкнуть щиты! Лучники - товсь! - орал Лемех, хотя и без него
каждый здесь, похоже, знал свое дело. По рядам русов прокатился
шорох, сопровождающий начало каждой битвы: кто-то подтянул ремень
на щите, другие проверили, как вынимаются из ножен да петель на
поясе клинки да топоры, иные опустили на лица личины или стрелки
шлемов, сдвинутых до этого на затылок. Задний ряд дружно потянул из
заплечных сум сулицы, передний с глухим стуком сдвинул щиты.
Заскрипели натянутые луки.
И над рядами киевлян повисла тишина. Та самая, что всегда
предваряет сечу. Самая зловещая из всех, что знал Тверд.
Полукруг вражьей рати словно сжимался, подступая к холму. Она
приблизилась уже настолько, что стал виден каждый отдельный вой в
ее густой массе. Озбруены они были похуже, чем дружинники Лемеха.
Дешевая кожа самых простых доспехов, грубо сработанные круглые
щиты, на которых теперь, когда перед наступающим воинством
расступилась молочная дымка, можно было без труда рассмотреть…
- Скрещенные секиры. Аллсвальд, - прошелестело по рядам
киевлян.
Лемех, который нельзя сказать, что обрадовался осознанию того,
чье воинство сейчас двигало на них, все ж таки обернулся к Тверду с
кривой ухмылкой.
- Что, десятник, ни при чем, говоришь, норд?
И все же что-то не так было в этой рати, посланной по их душу
конунгом. Тверд помнил полоцких воев. В них без труда угадывались
викинги. И дело было не только в том, что вооружены они были
гораздо лучше. Хищная свирепость читалась в каждом из полоцких
хирдманов. Заплетенные в косы бороды, холодная решимость взглядов в
прорезях шлемов, отмеченные железом рожи и оружие, сидящее в руках
так, словно его хозяева родились с ним.