Поэтому во время уборки двора Леший решил держаться Никиты, как самого адекватного. Адекватные люди вообще должны держаться вместе!
Никита работал молча. При этом действовал так быстро и ловко, что впору задуматься об имеющемся уже опыте. Архип тоже работал. Сгребал дохлых птиц в охапку и запихивал в мешки, а потом тащил эти мешки на опушку. Там уже орудовал лопатой Семен Михайлович, копал братскую могилу для птиц. Девицы куда-то исчезли. Наверное, пошли помогать бабке с ужином.
При мыслях об ужине в животе громко заурчало. Перекусить в монастыре им так и не удалось. А теперь, похоже, и заночевать не получится. Не бросать же дамочек тут одних. А в мужской монастырь им путь заказан.
На все про все ушло чуть больше часа. И за это время им так и не удалось поговорить. Никто не хотел разговаривать, а на камеру косились так, что Леший решил ее убрать от греха подальше. Камера ему еще пригодится в этой чертовой экспедиции.
Умывались у старого, вросшего в землю колодца. Архип с ведром и цепью управился так же быстро, как и с птицами, стащил с себя рубаху, плеснул в лицо ледяной воды, фыркнул по-звериному. А Леший не мог отвести взгляда с его исполосованного рубцами загорелого торса.
– Это что? – все-таки не удержался, спросил. – Авария какая-то была?
Архип глянул на него искоса, буркнул коротко:
– Шатун.
Шатун. Надо же! Леший представил себе этого шатуна и окончательно расхотел идти в экспедицию.
– Не боись. – Архип уже утирался льняным полотенцем. – Я тогда без оружия был. А с оружием ни один зверь нам не страшен.
Это смотря какой зверь, подумалось некстати. Если тот, которого они видели пару часов назад, то и ружье не поможет, пожалуй. Там вообще не ружье нужно, а осиновый кол и святая вода. Может, стоит все-таки смотаться в монастырь, запастись на всякий случай?
Никита умывался молча. Так же молча, как до этого работал. А завхоз так и вовсе вымыл только лицо и руки, раздеваться до пояса не стал. Завхоз не стал, а Леший рискнул. Когда еще доведется колодезной водицей окропиться! Хотя святой все равно было бы предпочтительнее.
Стол накрыли прямо на свежем воздухе. Только не во дворе, а в саду под старой яблоней. Застелили расшитой скатертью, уставили всякими деревенскими разносолами. Вообще-то Леший предпочитал пиццы и прочий фастфуд, но сейчас вот захотелось разносолов. Аж под ложечкой засосало. А тут и вареная картошка с укропчиком, и бочковые огурчики, и огромных размеров чугунная сковорода с жареным мясом и салом. А рядом на тарелке желтоглазая яичница. Вот прямо реально желтая, почти оранжевая! Леший таких яиц отродясь не видел и не ел. Было еще и соленое сало, и кровяная колбаса, и какая-то аппетитная штука, которую бабка называла сальтисоном. В общем, много чего было, чтобы не остаться голодным.