Пятьдесят один год любви. Воспоминания о Геннадии Юшкове - страница 31

«Гена, здравствуй!

Я уже две недели живу в Сидбаре (старинное название Красной, Гена и его семья называли ее так). Не знаю, приедешь ты или нет. Галя сказала, что приедешь 6 июля. Я здесь очень сильно работала. Хочу скоро уехать в город. Картошки еще очень много, нужна ли вам картошка? Если бы приехал повидать мать, то мог бы с собой картофель увезти. До нового картофеля ещё далеко. Если можешь, приезжай в среду, 21 июля. Буду ждать, если не приедешь, то я на попутной машине уеду. Мама хочет еще добавить. До свидания. Галина».

Дальше идет коротенькая мамина приписка: «Здравствуй Денадеюшка! Приехала из города Галина, много хорошего в доме сделала, даже поклеила обои, все вымыла, очень много работала. Приезжай, картофеля еще полно. Навести, обрадуй, с большим нетерпением жду. До свидания.

Возле родительского дома. В центре: мать писателя – Анна Васильевна Кувшинова, слева от нее жена – Галина, справа от матери сестра Галина. Сыктывдинский район, деревня Красная, 1962 год

* * *

В июле 1964 года у нас родилась вторая дочь – вопреки рассуждениям Геннадия, что у писателей не должно быть детей. «Для писателя и один ребенок слишком много, – говаривал он, – если, к тому же жена работает». Но так уж получилось…

Юля родилась очень хорошенькая – густые черные волосы, очень темные глаза, почти черные, такие же маленькие, как у Гены, и в таких же больших глазницах. Она была не только симпатичная, но и с хорошим характером – совсем не плакала.

Несмотря на все разговоры о количестве приличествующих писателю детей, Гена был очень рад рождению дочери, и еще до того, как нас выписали домой, пошел в ЗАГС и зарегистрировал её, назвав Юлей.

Пожилая регистраторша, как он потом рассказывал, спросила:

– Точно Юля? А у жены вы спросили? Я тут уже очень много лет работаю, но таким старым именем еще никто ребенка не называл.

– Я буду первым.

А потом пошли Юли по всему Советскому Союзу. Но наша в Сыктывкаре точно была первой.

Обе наши девочки родились с густыми черными волосами, в то время, как Гена и я – с белыми. Многие его родственники – черноволосые, с густыми черными бровями и особенными лицами. Интересно, что когда Геннадий ездил с писательской делегацией на Кольский полуостров и был там в гостях у саамов, те единодушно постановили, что он – типичный саам. Поскольку название его родной деревни, Сидбар, не несет никакого смыслового значения на коми языке, мы решили проверить «саамскую версию». Взяли словарь. Выяснили, что «сийт» по-саамски – селение, погост, «ваара» – возвышенность, покрытая лесом. И действительно, Сидбар стоит на довольно высоком холме.