– Поехали!
– Ну, ты прямо Гагарин! – Олег рассмеялся – первый выход советского человека в чуждое ему пространство!
– Не понял? – насторожился Фёдор
– Шутка, Фёдор. Киргуду. Ладно, я машину домою, а вы пока собирайтесь.
В том, что у Лапиных есть золотишко, Олег нисколько не сомневался. Как минимум от дворянско-купеческих предков Антонины должно несколько червонцев остаться. Да и Фёдор не выглядел совсем уж пролетарием. Его дореволюционный папа был как минимум, небедным человеком. Как из книг и Интернета знал Олег, железнодорожники при царе были эдаким 'средним классом' Российской империи, под её закат коллективно возжелавшим странного. 'Что им, денег мало было?' – думал Олег, успев ещё два раза сходить к колодцу за водой и теперь моющего коврики. 'Жили себе нормально, получку в золоте получали. Каждый мог свободно ствол купить, самой продвинутой техникой управляли, уважаемые люди были. Нет, надо было в губревком пойти, соввласть устанавливать. Пассионарий хренов'. От общей философии Олег перешел на личность прапрадеда Вероники. Достал автомобильный пылесос, подключил к прикуривателю. 'На бронепоезде всю Россию изъездил, ради счастья трудящихся дофига народу поубивал. Лично в том числе. А чем всё закончилось? Сын революционера едет за детскими игрушками к буржуям, ренегатам и предателям дела социализма. Судьба-с' На дореволюционный манер завершил мысль Олег, закончив с мытьём и уборкой. Из дома так никто и не вышел.
Олег успел отнёсти ведро обратно в сарай, стряхнуть воду с ковриков и поставить их у сарая подсыхать. Развернул машину капотом к воротам, распахнул двери, что бы салон не нагрелся. Проверил уровень масла в двигателе. Положил коврики обратно в машину. Достал компрессор и подкачал колёса, умылся сам. 'Пора хозяев побеспокоить' подумал он, вытирая руки висевшим около умывальника, на стене бани, льняным полотенцем, но ждать ему больше не пришлось. На крыльцо вышли все Лапины – настоящие и будущая. Или настоящая и прошлые – Олег так и не решил, кого и откуда отсчитывать.
– Мы все поедем – заявила Вероника. Олег только глазами хлопал, разглядывая удивительную семейку. Такого он не ожидал.
Вероника и Фёдор остались в том виде, к которому уже привык Олег. Антонину с детьми он узнал не сразу. Хозяйка дома была одета в платье по фигуре глубокого синего цвета, почти до земли, с длинными рукавами, заканчивающимися чем-то вроде белых кружев, вырез на груди закрыт как бы волнами из белой ткани, с опять-таки кружевной отделкой. Мальчик щеголял матросским костюмом, немного большим, но от этого не выглядевшим менее стильно. На младшей дочери было длинное нежно-розовое платье без рукавов, украшенное множеством воланчиков и прочих фестончиков, Полина же была одета в уменьшенную копию платья матери, но светло-голубого оттенка. Самое главное, на дамах – только так их можно было назвать! – не было платков, и в свете уже высоко вставшего солнца Олег увидел, что у каждой была своя причёска, а не банально скрученная коса. 'Да они все немного рыжие, оттенком отличаются, только у парня волосы отцовские. А это что? Ничего себе, крестьяне' Только сейчас Олег заметил золотые серьги с белыми камешками в ушах Антонины и золотую же заколку в волосах Полины.