С непоколебимым достоинством она обернулась к Фортескью.
– Я удаляюсь в свою спальню. Немедленно.
Взгляд Фортескью метнулся от нее к хозяину и обратно.
– Конечно, миледи, – с коротким поклоном произнес дворецкий. – Прошу за мной.
Дейдре и сама прекрасно знала дорогу, поскольку жила в этом доме уже несколько недель, но она должна была использовать все возможности, чтобы построить правильные отношения с прислугой. Судя по тому, как развивались события, ей еще повезет, если удастся получить от них недельной давности холодной воды для ванны!
Колдер стоял и смотрел вслед уходящему дворецкому и собственной жене. Все пошло не так хорошо, как он планировал.
– Ты облажался, папа. Теперь она останется.
Колдер закрыл глаза.
– В грубых словах нет необходимости, леди Маргарет. Достойные юные леди их не используют в речи.
Затем он ушел. Ушел от всех: от жены, от дочери, от прислуги. Мегги права: он облажался, иначе не скажешь. И уже не в первый раз в день собственной свадьбы.
Похоже, это входит у него в привычку.
Закрыв за собой дверь кабинета, Колдер направился к письменному столу. Стол был завален чертежами: Колдер строил новую ткацкую фабрику, оснащенную по последнему слову науки и техники, и лично курировал проект. Увы, для работы сегодня ему не хватало сосредоточенности и внимания. Раздраженный и злой на себя и весь мир, Колдер принялся мерить шагами кабинет, уставив невидящий взгляд в синий с золотом ковер на полу.
Наконец раздался двойной стук в дверь, после чего Фортескью вошел в кабинет. Только дворецкому позволялось входить в кабинет, когда Колдер там работал. В манере держаться Фортескью было что-то такое особенное, что не только не отвлекало Колдера от работы, но и помогало сосредоточиться.
Фортескью молча достал из кармана салфетку и принялся полировать раму висящей над камином картины, изображающей безмятежный английский пейзаж. Картина принадлежала кисти известного художника и стоила немалых денег, но Колдер держал ее в кабинете не по причине высокой стоимости. Дело в том, что, подобно Фортескью, этот пейзаж не отвлекал его от работы, а наоборот, помогал сосредоточиться на главном.
Колдер провел ладонью по лицу.
– Женщины.
Фортескью воздержался от комментариев. Он продолжал тереть раму точными круговыми движениями.
Колдер нахмурился.