Но крылья не вырастали. Ноги отяжелели и словно приросли к полу; Ану-син, уже без восторга, озиралась вокруг, как маленький затравленный зверёк. Озарённая волшебная страна исчезла. Существа, ещё недавно казавшиеся ей добрыми и прекрасными, теперь наперебой пугали её, делая страшные глаза и скаля зубы. Намного ярче, чем прежде, сверкали многочисленные огни, ослепляя девочку; громче звенели кимвалы, тимпаны и флейты, чья мелодия отдавалась в её ушах невообразимым грохотом и визгом.
Ану-син подняла над собой руки, защищаясь от обступивших её разодетых «существ», которые показывали ей зубы и мотали головами, как кони. Краем глаза она заметила внушительного толстяка, сидевшего во главе уставленного яствами стола. У него было одутловатое равнодушное лицо, на котором выделялись широкие чёрные дуги бровей, соединённые между собой; бусы из разноцветного стекла, нанизанные на шнуры, сверкали в курчавых волосах; складки шеи лежали на груди, как подгрудок у быка; расшитая узорами из пальмовых листьев канди трещала под мышками.
Залилум, – догадалась Ану-син. В тот же миг жгучая волна ненависти к этому человеку затопила сердце девочки; её смуглые щёки вспыхнули румянцем, стало трудно дышать.
- Девочка необыкновенно потешна, – раздался басовитый голос одного из «существ», которым оказалась дородная женщина с чёрными усами на верхней губе и длинным крючковатым носом. – Смотрите, это же просто дикий зверёныш.
Женщина, чьи уши были украшены серьгами в виде виноградных гроздьев, а шея – массивным ожерельем из ярких камней, повернулась к Залилуму:
- Это и есть твой подарок?
- Он тебе нравится, моя дражайшая Аваса, моя любимая жена и мать моих детей? – Залилум, глядя на женщину, расплылся в угодливой улыбке.
Аваса пожевала губами, что-то соображая. Потом, подавшись вперёд всем телом, пальцем поманила девочку к себе.
- Как тебя зовут? У тебя есть шуму*? – спросила она, когда Ану-син нерешительно, осторожно ступая по ковру на полу, приблизилась к хозяйке дома.
- Её звать Ану-син, – ответил за девочку Зер-укин.
Аваса с довольным видом закивала крючковатым носом.
- Аккадское имя у дочери сирийского раба? Что ж, славно, славно! Не придётся подыскивать новое.
Она ещё раз оглядела стоявшую перед ней девочку, и её взгляд задержался на чудесных волосах Ану-син, связанных лентой.