Такой примерно пазл из мыслей собрался, прежде чем я решился
обострить слегка, не отступив перед иноходцем принца. А ведь пример
с Аишей меня, казалось, должен был насторожить.
Что принцесса, что принц учились по одному учебнику. Виднейшего
шайнского мыслителя, чёртового Макиавелли этой современности, Клита
Длиннобородого с его «Капитулярием государственной мысли». Это где
нельзя показывать замешательство или неуверенность перед своими
людьми.
Пока догадка продиралась мне в голову, обходя мелькающие после
объявления дуэли «принц конкретно угашенный», «как поступит Аиша?»,
«можно ли втащить принцу и чем это грозит», «как выставить
пострадавшей стороной Аишу и сколько срубить ништяков за заминание
такого беспредела от принца?» Шилнагаил спешился с коня. На земле
он, перейдя от слов сразу к делу, обезоружил меня, выбив мечом
магическую палочку из рук. Я и понять не успел ничего, как принц
толкнул меня каким-то хитрым приёмом, повалив наземь.
Здесь тебе не «Айвенго» или «Белый отряд». Подловато, но кто
меня будет жалеть? Тебе же сказали, что дуэль или ты думал, как в
дурацких романах будет: с секундантами и отчетом? Не, всё
взаправду, а девяносто процентов настоящих дуэлей вот так и
начинаются. Обычное узаконенное убийство с помощью старой, доброй
традиции.
Краем глаза я заметил, как дернулась мне на помощь Аиша и сразу
остановилась, опустив свою знаменитую артефактную палочку из ридия
и геркулита, как выпучила на меня испуганные глаза мелкая куноичи –
это важные эмоции, стоит запомнить. Но прямо сейчас надо поработать
с белобрысым быдланом.
Я знаком с принцем всего минуту, а мне уже хочется превратиться
в змею из культовой новеллы Сент-Экзюпери. Услать бы Шилнагаила на
второй космической этой планеты прочь: живым или мертвым, с какого
хрена он создает столько проблем?
– Скажите, ваше высочество, а как эта улица называется? –
обратился спокойно к нему. – Улица злодеяний?
Поставивший мне на грудь свою ногу, слитно гогочущий с дружками
принц, наморщил лоб.
– Чего ты несешь там, – он недовольно вдавил свой сапог сильнее,
– шельмец глуподырый. Кто же улицам имена свои даёт, дурень? Эта –
известна обилием торговых телег с грузовых речных кораблей, потому
прозывается тележной. Это всё, что ты хотел узнать перед своей
смертью?
– Вы назвали благородную шлюхой, обидели сестру, подняли руку на
королевского наместника, а затем, вызвав на дуэль, подло напали без
соблюдений приличий, ваше высочество, – зачитал ему длинный список
прегрешений, – явно улицу вскоре народ прозовёт по-другому.