Она ещё раз осмотрела себя
внимательно. Да, всё было прекрасно, ну а то, что юбка при ходьбе
будет двигаться и, возможно, кто-то увидит шёлк её панталонов на
коленке... Ну и что?! Это вовсе даже и не вульгарно. Говорят, что
некоторые дамы в Париже для верховой прогулки вообще не надевают
юбок, а напротив – надевают мужские панталоны. Ах, Париж! Как там,
наверное, прекрасно. Конные прогулки, Сен Дени, Елисейские поля,
дамы в мужских панталонах. Вот в Петербурге никто из дам не
позволит себе появиться на публике в мужских панталонах. Ну, за
исключением княжны Бельской или Агафьи Воротынской. Эти барышни
смогут, не испугаются. Зоя была в том уверена. Она вообще хотела
походить на этих светских львиц и записных красавиц. Девушка и свой
вызывающий наряд купила, потому что видала подобный на Воротынской
прошлой осенью. Впрочем, мечтать о Париже и о променадах по
Невскому она будет потом, а сегодня ей нужно выполнить своё первое
задание. И дева, ещё раз взглянув на себя в зеркало, и убедившись,
что она неотразима, пошла к двери.
Эти балбесы из инженерной школы – они
как раз сейчас пьют кофе у бакалейной лавки – будут ей кланяться и
желать доброго утра. Она же лишь кивнёт им в ответ. Холодно кивнёт.
Обычная вежливость, и не более. И пройдёт дальше, не удостоив их
ответом.
Она выскочила из парадной своего дома
и быстро пошла по улице. Есть ей совсем не хотелось. Ей часто не
хотелось есть по утрам, а сегодня не хотелось особенно. Девушка
волновалась из-за задания.
«Всё ли пойдёт по плану? Прилетит ли
вовремя дирижабль… Нет, дирижабль – это в Париже или Петербурге… А
здесь цеппелин, только цеппелин, и никак иначе. Не забывать об
этом!».
Конечно же, у бакалеи стоят будущие
инженеры, их легко узнать по тёмно-синим сюртукам с золотыми
петлицами и маленьким фуражечкам. Их четверо. Они пьют кофе стоя,
не садясь на выставленные у лавки стулья. Блюдца и чашки держат в
руках.
Один из них замечает девушку и сразу
кричит:
- Фройляйн Зои! Доброго вам утра!
- О! Фройляйн Зои! – тут же
подхватывает другой.
- Фройляйн Зои! Вы ещё прекрасней,
чем нынешнее утро! – кричит третий и салютует ей кофейной чашкой. А
после добавляет: - Этот костюм вам очень идёт. Вы собрались на
прогулку?
- Ах, фройляйн Зои, вы разбиваете нам
сердца!
И другие люди на улице начинают
выглядывать её, чтобы рассмотреть, кому это там инженеры расточают
комплименты. И этих людей тут немало. Приказчики, что уже идут в
порт, но остановились выпить кофе, широкоплечие рабочие, в своей
простой одежде, поедающие кренделя и булки, пожилая фрау в
старомодной шуте и не очень чистом платье, – все оборачиваются на
неё и видят девушку в необычном костюме. Ах, как это приятно.
Особенно когда все слышат, как эти оболтусы ею восхищаются. Её щёки
чуть покраснели от удовольствия, излишнего внимания и капельки
стыда, но она и вида не подаёт, что эти комплементы её трогают;
правда вместо простого кивка головы студенты ещё получают и её
улыбку. Но улыбку сдержанную. Фройляйн Зои не какая-то там
белошвейка или модистка, готовая флиртовать с повесами на улице.
Фройляйн Зои – серьёзная девушка, и помолвленная к тому же, так что
кокетство ей не к лицу. Она проходит мимо студентов, лишь бросив на
них быстрый взгляд. И вскоре она добирается до угла дома, за
которым начинается узенькая улочка Эльза-штрассе, и по ней идет на
север.