- И все же, я вижу, у вас глаза горят! – Федор Петрович
неожиданно рассмеялся и погрозил гусару пальцем. – Э, батенька! А
ну-ка, выкладывайте, что вы еще удумали? Кого намереваетесь
допросить?
- Так ребятишек же! – усмехнулся Дэн. – Там компания дворовая…
вместе бегают, играют. А заправилой – вы удивитесь – девчонка!
Лидкой зовут, от роду четырнадцати лет – можно сказать, уже
барышня.
- Насчет девицы не удивлен, - Ратников покряхтел и, спрятав
улыбку, пояснил:
- Супружница моя, Марья Даниловна, как раз вот из этаких
заводилок. В отрочестве прямо парень в юбке была! Да и сейчас, хоть
и постарела, да, бывает, такое учудит… Впрочем, не о ней нонче
речь. Значит, барышня, говорите? Ребятня? Ну, дерзайте, ну-ну…
Договорить коллеги по розыску не успели. Неожиданно явившийся
пристав путано доложил о новом трупе, на этот раз – девичьем:
- Барышня там это… в пруду. Не поймешь, то ли сама утопла, то ли
помог кто.
- Утопленница, говоришь? Вот как… - капитан-исправник проворно
выбрался из-за стола и призывно махнул рукою. – Ну, что, Денис
Васильевич? Однако, поедем, поглядим, а?
* * *
Пруд оказался маленьким и заросшим тиною до такой степени, что
топиться в нем можно было бы лишь при отсутствии всякой
брезгливости. Квадратный, размерами метра три на четыре, и глубиной
– тут же измерили – метра полтора, пруд сей, как видно, был
когда-то гордостью своих владельцев, однако, ныне же совсем пришел
в упадок. Верно, как-то уж стало не до него.
Хозяин пруда и участка проживал здесь же, в старом доме, как у
всех здешних помещиков, выстроенном в виде длинного
проконопаченного сруба под тесовою крышей. При всей своей внешней
убогости, видно было, что дом недавно ремонтировали, починили и
крышу, и крыльцо, и даже придали благообразный вид крохотному
палисаднику, выходившему прямо на деревню Вороново. Пруд же
находился на заднем дворе и до него пока что не дошли руки.
Утопленница лежала в воде лицом вниз, так что была видно лишь
спина в обтягивающем платье.
- Ну, вытаскивайте, вытаскивайте, - чего встали? –
капитан-исправник махнул рукой инвалидам, и те, зацепив труп
багром, вытащили его на старые мостки из местами прогнивших
досок.
- Переверните теперь… ага…
Это была вполне молодая особа лет двадцати – двадцати пяти на
вид, с приятным – даже в таком вот виде – лицом, и темными,
распущенными по плечами, волосами. Платье с широкой юбкою и большим
вырезом – явно городского пошива – наталкивало на мысль что
утонувшая мадемуазель – девушка из общества. Хотя…