***
Пришлось подчиниться.
Сильно мешала темнота – сбивала меня, как ведуна, с толку. Не
поколдуешь нормально и вообще не разберешься, что происходит. Чутье
не спешило возвращаться, а без него мне не разобраться, что за
фрукты на нас напали. В Вечной Сиберии ведунов вроде как нет, но
Интеллигент каким-то образом чуял ложь, а это свидетельствовало о
сверхъестественных способностях.
Потом – я беспокоился за Витьку. Он молчал – видно, был
перепуган. Благостная жизнь в Скучном мире еще не выветрилась из
него, и “прелести” Вечной Сиберии и Поганого поля могли
подействовать на него сильнее, чем в прежней жизни, до гибели от
стрелы Бориса... Если я попытаюсь напасть на Интеллигента,
пострадает Витька.
Эх, если б он остался в лесу!
Я бы сейчас попытался потягаться с этими двумя “нуарными”
жителями и – кто знает? – одолел бы. Шансы у меня есть.
Но не с Витькой.
Интеллигент позади слегка подтолкнул меня ножом, и я двинулся
вперед по широкому проходу между двумя двухэтажными заброшками.
Я шел вперед, больше не ощущая клинка у ребер. Сзади раздавались
легкие шаги Витьки. Но шагов двух бандитов я не слышал вообще! Они
будто испарились.
Когда я оглянулся, голос за спиной промолвил:
– Иди-иди, не верти башкой-то. Здесь мы, никуда не делись.
Будто призрак разговаривал.
Я шагал еще несколько десятков метров по растрескавшемуся
асфальту в полутьме, потом Интеллигент (который больше не был
интеллигентом) сказал:
– Поворачивай налево.
Слева были распахнутые ворота, сквозь которые мы и прошли. Под
подошвами моих кроссовок хрустел битый кирпич, попадались камни
покрупнее, я несколько раз споткнулся, но наши провожатые так и не
издали ни единого звука.
За воротами обнаружилось просторное помещение, разглядеть
которое не удалось. Я лишь понял по эху наших с Витькой шагов, что
оно большое. Интеллигент указывал мне, куда поворачивать,
неизвестно каким образом ориентируясь, и в итоге я наткнулся на
стену выставленными вперед ладонями. Сзади неуверенным шагом
приближался Витька, бубня что-то под нос. Кажется,
ругательства.
– Слепые, как крысята новорожденные! – почти восхищенно сказал
Май. – А еще нас кротами называют! Без своих фонарей и шагу ступить
не могут, а, Гуж?
Интеллигент, который, как выяснилось, носил необычное погоняло
“Гуж”, хмыкнул.
– Это ведь зависимость, дорогой Май, – снова заговорил он
“культурным” тоном. – Как иные балбесы от “Тишь-да-глади” зависят,
так все дневные без зенок своих ни на что не годны! У человека
шесть чувств в распоряжении, а они только на одном зациклены... Что
ж, ладно. Как вас звать-то?