Поганое поле. Том третий. Единый - страница 56

Шрифт
Интервал


А находились мы с Витькой в подобии гостевой комнаты. Не знаю, зачем она нуарам; возможно, у них тоже случаются рабочие командировки и надо принимать гостей из других регионов нижнего Князьграда. Комната была побольше той, что с парашей. Вместо параши, между прочим, здесь целая ванная комната с душем и полноценным санузлом, который выглядит лучше, чем туалеты в бараках в 37-м Посаде.

В комнате – две двухъярусные кровати, снабженные матрасами, одеялами, подушками и всеми положенными в таких случаях простынями, наволочками и пододеяльниками. Без запаха сырости, но и без аромата ультрафиолета. На стенах – белесые обои. Окон и потолочных светильников нет. Под потолком – три вентиляционных отверстия, откуда тянет свежим воздухом. Напротив кроватей стол с четырьмя стульями, на столе графин с водой, четыре стакана и блюдо с печеньем.

На этом же столе тускло светила лампа наподобие железнодорожного фонаря на аккумуляторе. Ее принесли, когда я пожаловался, что мы запарились ходить в темноте.

Мы заняли нижние постели. Неохота было взбираться наверх.

Некоторое время я просто лежал с открытыми глазами и смотрел на потолок и стены, наслаждаясь самой возможностью что-либо рассматривать. И потолок, и стены были бесцветные, никакие. Во мраке цвет не нужен. Здешние строители экономят на красках. Зато на ощупь обои приятные и мягкие, а пол застелен пружинистым ковролином.

Взгляд перекочевал на единственную дверь без щели для просовывания еды, что радовало. Она была неплотно прикрыта, никто нас не запирал на замок.

Который час? Мой чип не показывает время – плохо. Я мысленно позвал Иву – в ответ глухая тишина.

Ровное дыхание Витьки изменилось. Проснулся пацан, но предпочел полежать с закрытыми глазами.

Я поднялся, прошел босиком через комнату и приоткрыл дверь пошире. За ней открывался пустой коридор, оба конца которого пропадали в темноте. Без окон не покидает уверенность, что ночь не кончилась, но организм уверяет, что выспался. Пусть этот коридор и остается пустым, а свет из нашей комнаты отпугнет ушастых нуаров – зачем им слушать наши разговоры? Но секундой позже мне припомнились камеры и микрофоны, понапиханные всюду в Посадах. Искать приборы подслушки в нашей спальне смысла нет – если хорошо замаскировано, я их не найду.

А не поговорить ли на английском? Сиберийцы вроде бы общаются только на тру-ру. Витька наверняка знает этот язык. Но и эту идею я отбросил – потенциальные подслушиватели насторожатся. Решат, что нам есть что скрывать.