– Я... – начал я.
Трудно объяснить в двух словах все, что со мной – нет, с нами! –
случилось. А еще труднее подвести под рассказанное хоть какое-то
рациональное обоснование.
Что-то произошло. Видимо, ткань реальности треснула, и я начал
проваливаться в прореху. Не все так просто, как представлялось
поначалу. Я не сошел с ума, Поганое поле не трип, а Эра Тельца не
глюк. Кажется, оба мира реальны, пропади они пропадом! А умерший в
одном мире мальчишка жив-здоров в другом.
– Что тут такое, Виктор? – раздался позади меня голос.
Я повернулся. За мной стоял мужик лет сорока, крупный,
широкоплечий, с бульдожьей физиономией. На Витьку совсем не
похож.
Витька раздраженно сказал ему:
– Матвей, я же просил тебя подождать в машине!
– Твой отец просил приглядывать, – оправдывался Матвей, который
был, насколько я понял, личным водителем Витьки. – А ты каждый день
сюда приходишь, ничего не покупаешь...
Он подозрительно оглядел меня.
– Этот тип тебе что-то продает? – невежливо осведомился Матвей у
Витьки, имея в виду меня.
– Ничего он мне не продает. Иди в машину. Ну?!
Последнее резкое “Ну?!” сработало. Матвей посмотрел на мальчика,
потом на меня, поиграл желваками и, развернувшись, удалился.
Наверное, ему было очень скучно, раз он нарывался на скандал или
драку посреди ТРЦ. Или это был обычный стиль поведения, от которого
его пока что никто не отучил.
Мне даже было бы интересно с ним побороться. Пожалуй, при
желании я мог бы зашвырнуть этого двуногого бульдога за перила. Но
это ничем хорошим не кончилось бы.
– Щас отцу позвонит и настучит, – скривился Витька. – Лан, я
пойду... – Но не тронулся с места. – Тебя ведь Олесем зовут?
– Олесь Панов собственной персоной, – сказал я.
У Витьки перехватило дыхание.
– Я тебя видел во сне, – признался он шепотом, предварительно
оглядевшись. – Много раз... Один и тот же сон... Мы ехали в
какой-то машине дурацкой...
– Наш мусоровоз не дурацкая машина, – перебил я. И тут же сник.
– Она взорвалась...
– Как это случилось? – заинтересовался пацан и подсел ко
мне.
Наша беседа начинала смахивать на диалог двух пациентов дурдома.
Но я, несмотря на это, испытал сильный душевный подъем. Он
помнит!
– Решетников предал нас... подсунул батарею, которая оказалась
на самом деле бомбой.
Витька наморщил лоб, стараясь вспомнить.