– Не хочешь… ну… сменить
фамилию?
– В смысле? А моя тебя чем не
устраивает?
– Я не о том, а…
– Извините, - услужливый официант
возник словно из воздуха. – На вашей карте недостаточно
средств.
– То есть?
– Вот, взгляните, - он протянул чек.
– Платеж не проходит.
– Наверное, какая-то ошибка, -
сказала спутница. – Возьмите мою.
Вернувшись домой, Алекс все проверил
и не нашел никаких ошибок. На его счету остались считанные копейки,
а все наследство ушло на протезы и операции. Несмотря на это,
следующим утром он снова постучался в кабинет Девлина.
– А, Саша. Проходи, не стесняйтесь.
Как твои органы? Не беспокоят?
– Такое дело, док. – Он тяжело
опустился на стул и вздохнул. – Я тут немного отстал от жизни со
всей этой бионикой. Надо поступать в универ и искать работу…
программистом каким-нибудь. Но на все это уйдет уйма времени,
которого почти нет.
Медик слушал, не перебивая, и
медленно кивал.
– И я подумал… может, есть способ
улучшить и мозг? Память там нарастить и все такое. Только денег не
осталось. Вы даете кредиты?
– Разумеется. Это ответ на оба
вопроса. Мы как раз закончили разработку стимулирующего чипа.
Соображать будешь быстрее компьютера.
– Это дорого?
– Не очень, - Марк подался вперед. –
Тебе, как постоянному клиенту, дам скидку и рассрочку без
процентов. Чипы стандартные, ждать долго не нужно.
Устроит?
– Более чем. Спасибо.
– Не стоит благодарностей. Это все
ради прогресса. Ради будущего.
***
Проснувшись, Алекс долго бродил по
дому с отрешенным видом и пустыми глазами. Легонько, чтобы не
разбудить девушку, касался струн, клавиш и мембран, водил пальцами
по пирамидкам на стенах, по смятым простыням, по растрепанным рыжим
локонам на подушке и никак не мог взять в толк, что
происходит.
С одной стороны, ничего вроде бы не
изменилось: инструменты и мебель стояли в том же порядке, что и
вчера. И в то же время изменилось абсолютно все, но как он не
пытался точно обрисовать ощущения, раз за разом терпел
крах.
Может, дело в погоде? Какой сейчас
день вообще? 01.12.2077, 06:12. Снега все еще нет, хотя на улице
прохладно: +8 С.
Он постоял недолго на крыльце и
вернулся в свой дом. Специально переехал к Арине, чтобы никто
вокруг не напоминало о страшной утрате: ни фотографии, ни любимая
мамина ваза, ни туфли отца в прихожей. Сейчас все это выглядело
чужим, будто залез в чей-то, а не в свой дом, и многие важные вещи
принадлежали кому-то другому. Какому-то робкому и неуверенному
юнцу, в чьей душе сошлись в яростной схватке боль потери, боязнь
одиночества, страх перемен и неукротимая любовь. Столкнулись,
перемешались и уже не разберешь, где что. Но теперь бойня стихла,
мертвых и раненых унесли, и на поле брани не осталось ни следа: ни
капельки крови, ни обломка меча.