— Ну, вроде того, — уклончиво ответил я, догадываясь, что
привело Шуйского.
Через несколько минут в помещение вошёл новый гость. Я узнал
его, это был один из троюродных братьев отца, Федор Шуйский. На
лица у меня память была приличная, а этот человек нередко бывал на
общих празднованиях в московском имении Рода.
Дальний родственник, в отличие от молодого поколения, был одет
более традиционно. Высокая боярская шапка, кафтан и роскошная
меховая шуба почти до земли, густая борода и кустистые брови.
Честно признаться, как по мне он даже чересчур подчёркивал свою
принадлежность к этому сословию. В самой Москве уже давно так никто
не ходил, кроме стариков.
— Ну, здравствуй, Антон Павлович, — степенно кивнул он деду и
повернулся ко мне с матерью. — Здравствуй и ты, госпожа. Аристарх,
— короткий кивок мне.
Что ж действительно боярин до мозга костей. Деду и мне он кивнул
как младшим по социальной лестнице, перед мамой же уважительно
склонил голову. Не потому что она дама, уверен, а потому что она
вдова моего отца, бывшего Главы его Рода. Ответив на его
приветствие, и рассевшись по креслам, мы все на некоторое время
выжидательно замолчали.
— Что ж не буду томить вас ожиданием и тратить время на светские
беседы, — заговорил Шуйский, что-то прикинув в уме. — В первую
очередь я приехал по поводу соглашения, заключенного Аристархом и
Главой Рода. Вот, ознакомьтесь.
На стол перед дедом легла толстая папка с документами, и он,
дождавшись разрешающего кивка матери, открыл её и принялся изучать
имеющиеся внутри бумаги.
— Если коротко, там идёт речь о переводе из банка Шуйских на
счета в Императорском Банке Аси Шуйской-Матвеевой полутора
миллионов рублей, а также передачи ряда лавок и одного небольшого
производства под Санкт-Петербургом, в деревне Слыхино, в её
собственность. Собственно с шестью сотнями душ там проживающих и
землёй в полное её владение. С одним лишь небольшим нюансом — право
наследования всего упомянутого лежит лишь за Русланом и Жанной.
Аристарх на это наследство претендовать в будущем не сможет, —
заявил сидящий перед нами боярин.
Это было... это было весьма щедро. Насколько именно, я пока не
понимал, но судя по взметнувшимся бровям дедушки весьма и
весьма.
— В чём подвох? — поинтересовалась мама.
— Никаких подвохов, госпожа, — покачал головой Федор. — Вы вдова
Николая, и это меньшее, что мы можем для вас сделать. Несмотря на
некоторые разногласия, из-за которых вы живёте в доме родителей, а
не в своём собственном, этот факт неоспорим. Ах да, забыл
упомянуть, личная резиденция в Петербурге, принадлежавшая Николаю,
тоже отходит вам. А вот Московская — Аристарху, но это родовые
земли в крупных городах, а не захолустные деревеньки, так что по
закону передача их в вашу собственность займёт не меньше года. Да,
собственно, вы и сами в моих словах убедитесь, ведь в бумагах всё
указано. От лавок и производства в деревне, как и от неё самой,
общегодовой доход не слишком высок, что-то около двадцати трёх-пяти
тысяч в год, но всё же это постоянный источник прибыли. Назначьте
туда грамотных управляющих, и может, даже повысите его, но то уже
дело ваше.