вот убийства…
А еще при таком способе убийства нет никаких надежд на реанимацию. И щупачи бесполезны!
Василий Илларионыч прошел к оставленному на ближайшей стоянке флаеру, забрался в кабину и содрал с подбородка фальшивую бороду.
Интересно, кому это вдруг понадобилось убивать хакера? Не проще ли было взять парня под колпак? И проследить за его дальнейшими похождениями. Куда он еще сунет свой длинный нос?… В оперативном смысле это представлялось гораздо более умным поведением, чем такое вот, на первый взгляд, беспричинное убийство…
И тут граф вдруг понял, что Медведя уничтожили практически на его глазах с одной-единственной целью – доступно продемонстрировать ему, Василию Илларионычу Толстому, что о его связях с хакером известно не только ему одному.
Это была весьма и весьма неприятная догадка.
Интересно, кто же в таком случае грохнул Медведя-Кузнеца?…
Могли это сделать враги?… Еще как могли! Чтобы вызвать у министра безопасности чувство небезопасности.
Но то же самое могли сделать и друзья. Чтобы навеки заткнуть рот хакеру. В результате он не сможет ничего рассказать не только Толстому, но и о Толстом…
Нет, обо всем случившемся следовало очень основательно поразмыслить. Немедленно, не откладывая это дело в долгий ящик!
Он свернул бороду, положил ее в бардачок, снял с головы кепку, бросил ее на соседнее сиденье и рванул машину в зимнее небо.
И просто всем существом своим, всеми печенками, всеми фибрами своей души почувствовал, что за ним уже следят.
Вернувшись в родное министерство, он первым делом отправил фальшивую бороду в утилизатор. А потом сел за стол и, велев Охлябинину напрочь отрезать его от внешнего мира, просмотрел содержимое полученного от Медведя кристалла, после чего погрузился в глубокие размышления.
Граф Василий Илларионович Толстой был осторожным политиком, не склонным к бесшабашному героизму, но кроме осторожности он обладал неплохим оперативным нюхом.
И сейчас интуиция совершенно определенно подсказывала, что времени у него немного и излишняя осторожность смерти подобна.
Задание императора должно перевернуть всю его жизнь – это министр тоже чувствовал.
Похоже, наступала пора, когда или грудь в крестах, или голова в кустах. Всякому политику известно, что иногда бывают подобные моменты, и тут самое главное – должным образом соответствовать им. Над ситуационной воронкой редко кто властен, одно спасение – вовремя проскочить узкое горлышко, не будучи задавленным врагами, друзьями и обстоятельствами. А то, что впереди именно ситуационная воронка, что события станут решающими и вот-вот понесутся вскачь – такой вывод интуиция графу тоже подсказала.