БОМ! БОМ! БОМ!
Тяжёлый, густой звон колокола прокатился волнами по городку,
извещая всех о том, что праздник уже начинается.
– Начинается!
– Н наконец-то!
– Благослови Создатель!
Народ, собравшийся в трактире, начал спешно подниматься со своих
мест и шумно вываливаться наружу. Все спешили на площадь, у которой
по местной традиции располагался храм Его. Один из старейших и
красивейших храмов в округе.
БОМ! БОМ! БОМ!
Вел дождался, пока основная часть людей покинет трактир и
поднялся с лавки.
– Пойду прогуляюсь, – буркнул мастер тьмы, накидывая на плечи
подбитый чёрным мехом плащ на плечи.
– Я с тобой, – Павел тут же подскочил вслед за ним.
Он уже давно насытился и захмелел от выпитого. А хмелеть тут
нельзя никогда. Эту прописную истину этого мира он уже давно
усвоил. А также ему хотелось поглазеть на сам городок и на
праздник. Тем более, он краем уха услышал, что местный голова
обещал какое-то представление и молодому магу было интересно на
него поглазеть.
– Я с вами! – поднялась вслед за ним Мали.
Вел смерил их тяжёлым взглядом и нехотя кивнул.
– Только не лезьте ни в какое дерьмо, – тихо произнёс паладин
своему ученику, придержав его за рукав, – И следите за этим
пройдохой.
– Хорошо, учитель, – столь же тихо ответил Иваныч и побежал
догонять демонолога с ведьмой.
БОМ! БОМ! БОМ!
На площади было настоящее столпотворение.
Но, молчавшего всю дорогу матера тьмы, это ничуть не смутило и
он подобно раскалённому ножу рассекал толпу, пробираясь вперёд. Он
активно работал локтями и ногами, щедро дополняя свои действия
многочисленными ругательствами. Делал это он так профессионально и
споро, что за ним едва поспевали его ученики.
– Фух, – устало выдохнул Павел, наконец оказавшись в первом
ряду.
Посмотрев вперёд он до зубного скрежета стиснул челюсти и сжал
кулаки.
– Тише, – прошептала ему на ухо оказавшаяся рядом Мали, – Сейчас
не время.
Девушка прижалась к начинающему магу накрыла его кулак своей
ладонью. Внезапно полыхнувшая ненависть так и продолжала клокотать
внутри Павла, но благодаря девушке, ему удалось взять себя в
руки.
Но юная ведьма ошиблась, посчитав что её напарник так
отреагировал на монахов в знакомых рясах инквизиции. Павел
ненавидел их тоже, но сейчас он смотрел не на них. За спинами
монахов, на специально возведённом по случаю праздника помосте,
стоял огромный ящик, накрытый плотной тканью. На нём, закинув одну
ногу на другую, сидела его старая знакомая. Она неспешно
осматривала собравшуюся на площади толпу, улыбалась и иногда, будто
в предвкушении сладкой трапезы, проводила длинным языком по своим
губам.