Эван, наконец, исчез с поля зрения, и
во двор выпустили собак. Шумные, они лезли во все углы и, виляя
хвостами, приставали к стражникам у входа в замок.
— Да, когда я уезжала, первые письма
уже прибыли. Думаю, к середине осени мой стол будет завален
бумагами горкой, — посмеялась женщина, жестикулируя. Железный
постарался поддержать настрой:
— Тогда у нас с вами и в самом деле
появляется нечто общее.
— У нас уже много общего, барон. Но,
боюсь, различий еще больше. Хотя бы в том, что вас осаждают
невестами с целью прибрать к рукам ваше баронство когда-нибудь
потом, а меня вот-вот начнут донимать женихи, чтобы устранить меня
от управления Греймхау на следующее утро после свадьбы.
— И тем не менее, — не согласился
Железный, — мы оба в ситуации, когда через брак у нас надеются
отнять, что только наше.
Идель обернулась резко:
— Поняли, наконец?
— Что?
— Вы ответили на свой вечный вопрос,
Эмрис. Почему я помогала вам с самого начала. Тогда у меня,
конечно, не было схожих с вашими брачных обстоятельств, но в целом
я понимала вас, как никто. Я прошла тот же путь. Необходимость
доказывать легитимность своей власти даже собственным людям, не
говоря об остальных, при постоянных угрозах потерять то, что только
мое. Для знати Деорсы вы не полноправный правитель, потому что
наемник. Я была для знати Деорсы неполноправным правителем, потому
что женщина, неполноценная замена почившего брата.
— Как вы справились?
Идель прикрыла глаза, вспоминая:
— В местности смерти — сражайся, —
по-менторски пробормотала она. Встрепенулась и воззрилась на
Эмриса. — У меня не было варианта проиграть, барон. Я находилась в
положении, которое мой отец в годы войны называл местностью смерти.
Из него просто некуда отступать.
— Да-да, я знаю, — перебил Железный.
— В искусстве войны я все же смыслю.
— Не сомневаюсь. И в этом у вас
преимущество, милорд: у вас есть что-то, кроме Редвуда. Навыки,
репутация, отряд, наверняка еще остались деньги — полагаю, вы не
все потратили. То есть при желании, вы могли бы взяться за старое
или уехать в тихий городок, может, где-то в республиках или
Хаделинде, купить там несколько домиков, вести обычную скромную
жизнь, сдавая их в аренду. Но вы выбрали бороться за большее.
— И это нас тоже роднит, — с глубоким
пониманием отозвался мужчина. — Вы ведь тоже могли бы забрать
деньги из банков Греймхау и сбежать, но выбрали бороться, разве
нет?