— Не думаю, что мне повезет так же,
когда мне придется и в следующий раз лечь на холодные простыни, —
проговорила женщина с бесконечной грустью.
«Она осознает, что не отвертится» —
понял Эмрис и, приметив стремление эрцгерцогини уйти, остановил
вопросом:
— Поэтому у вас долго не было детей?
Потому что после... Вы не подпускали его, верно?
Идель обернулась, взглянув со смесью
подозрительности и насмешки.
— Как много вы надеетесь узнать обо
мне, пользуясь моей неспособностью сохранять невозмутимость и с
привычной виртуозностью придумывать обходные и уклончивые
ответы?
Эмрис растекся в улыбке до того, как
взял себя в руки. Но порыв одновременно рассмеяться и обнять ее
сдержал.
— Знаете, — все еще улыбаясь,
проговорил барон, увиливая от прямого ответа не хуже, чем могла бы
она сама, — я многое о вас слышал, но как по мне, ваша лучшая черта
в том, что ваши слова соответствуют действиям. Вы говорили
сохранять трезвый взгляд на вещи, и всякий раз, когда мы говорим,
вы так и делаете.
Идель посмотрела под ноги:
— Никак не уловлю: это комплимент или
нет?
— Я не знаю, — признался Эмрис. —
Когда-то я думал, что все было бы легче, если бы вы перестали
говорить узорчато и увертками. Но ваша прямота тоже достаточное
испытание.
— Неужели?
Эмрис облизал, закусив, нижнюю губу и
удостоверился, правильно ли понял происходящее:
— То есть ответа на вопрос о детях
мне не ждать?
— Да какая разница, — совсем разбито
ответила Идель и опять отвернулась в сторону двора. Помимо
резвящихся собак там не было решительно ничего интересно. Да и
собак Эмрис увеселением назвал бы с натяжкой. — Легрейф, он очень
настойчивый, знаете? Перед тем, как он приволок в Греймхау войска,
он неоднократно наносил мне визиты. В последний из таких мы
практически подрались. Ну как, — саркастично усмехнулась леди, — он
наступал, а я отбивалась. Выходило так себе, и мне помогла одна
служанка. В благодарность я приблизила ее, и поначалу все шло
замечательно. Но после того, как наши супружеские отношения с
Ноланом наладились, у нас все еще не получалось зачать ребенка. И
после долгих усилий и слежки мы выяснили, что эта дрянь подливала
мне в чай и вино какую-то отраву. Как потом сказал лекарь, не особо
серьезную, но эффективную.
«Вот почему ты не веришь
женщинам».
— Кто ее послал?