Народ в столовой загалдел, а Дмитрий, довольный произведенным эффектом, встал в очередь и полез в задний карман брюк за продовольственными карточками.
Покончив с завтраком, он направился в мастерскую. Тут царил так называемый «рабочий беспорядок»: то есть, несмотря на ощущение хаоса, которое возникло бы у случайно заглянувшего сюда человека, Дмитрий точно знал, где и какой тут находится предмет. Он склонился над испещренной мелкими трещинками старославянской иконой и вскоре, забыв обо всем на свете, целиком ушел в кропотливую работу.
… Заглянула Аннушка:
– Здравствуй, Полянов.
– Здравствуй, – вздрогнув, ответил он. – Ты меня напугала… Я вообще сегодня какой-то дерганый. И ночью снился кошмар…
– А мне снился, – не дослушав, присела на стул рядом Аннушка, – очень хороший сон. Но когда я пробудилась, я поняла, что сон этот и очень грустный. Мне снилось, что все у нас по-старому. Так, как было… Будто бы жива мама, и папа здоров и весел. Мы пьем чай с пирожными. Дуняша, как юла, носится из гостиной на кухню и обратно, и всем нам тепло и уютно. Но самое главное, я посмотрела в окно, а там, на веранде – фиалки. Ты помнишь наши фиалки?
– Еще бы. Помнится семена твой отец привозил…
– Кстати, Полянов, – прервала она, – что за глупость ты сморозил в столовой?
– А почему так официально – «Полянов»?
– Чтобы привыкал. Если ты не будешь помнить об осторожности, скоро тебя будут называть именно так. И еще добавлять «гражданин». Не «товарищ», заметь, а гражданин.
… Когда Аннушка появилась в мастерской вновь, в конце дня, она была так встревожена, что голос ее срывался:
– Митя, я так и знала… – и она протянула ему сложенный вдвое листок бумаги.
С недоумением взяв его, Дмитрий пробежал глазами по строчкам текста выполненного на ундервудовской печатной машине и поднял удивленный взгляд:
– В ГПУ?.. – голос его прозвучал предательски глухо, словно он действительно знает за собой какое-то преступление.
Аннушка взволнованно зашептала:
– Все уже знают… Они все боялись нести его тебе… Елисеев уже устраивает партийное собрание… Что такое ты все-таки сморозил в столовой?
– Я думаю, это недоразумение, – неуверенно сказал Дмитрий поднимаясь, – все обойдется… Возможно, я вызван, как свидетель.
– Свидетель чего?
– Ну, мало ли… – протянул он неубедительно, и Аннушка не удержалась от горькой улыбки. – Всякое бывает…