Короткий разговор обнадёжил и породил новую порцию вопросов. И
самый главный — какого хера здесь происходит? В то что моих
оборотней в погонах может удержать старшая медсестра я точно не
верил.
В итоге после постановки ещё одной капельницы глаза начали
слипаться, и я начал отрубаться даже несмотря на то, что всё это
время рьяно пытался просчитать все возможные варианты событий
произошедших в реальности.
А перед тем как глаза окончательно закрылись, в свете дежурного
освещения мне причудилось, что тени в тёмных углах потолка едва
заметно шевелятся. Однако тут же списав иллюзию на действие
медицинских препаратов, я спокойно сомкнул веки и мгновенно
провалился в очень глубокий сон.
В нём я в очередной раз оказался в Афганистане. Сорок
лет назад в составе сводного отряда МВД СССР я обучал местных
правоохранителей в Кабуле. Однако из-за специфики своей
специализации, мне и самому часто приходилось лично сопровождать
подготовленные группы афганской милиции, проводящих рейды в
наиболее криминальных районах города, на рынках и пригородах
Кабула.
Вот и в этом сновидении, молодой старлей Гена Строев,
нёсся по узенькой, извилистой улочке с автоматом наперевес, пытаясь
угнаться за убежавшим далеко вперёд отделением афганских
милиционеров. Место действия и что именно происходит я определил
сразу. Это были задворки центрального рынка, где как выяснилось из
наводки местного информатора, базировалась перевалочная точка
наркоторговцев, связанных напрямую с душманами, обменивающих опий
сырец и готовый героин на оружие у кабульских
торгашей.
Первое несоответствие событиям я приметил сразу. Такого
массивного кожаного наруча на руке, с приклёпанными медными
пластинками, гравированными рунами непонятного происхождения, лишь
отдалённо напоминающими нашу кириллицу, я никогда в жизни не
носил.
А начав присматриваться к другим деталям, я сразу
обратил внимание что вместо штатного АКС-74, сжимаю укороченный
АКС-74У с явно нештатным коллиматорным прицелом и длинным советским
глушителем ПБС-4, наверченным на короткий ствол. Но самым
непонятным, едва не повергнувшим меня в культурный шок, была
рукоять с гардой, прикреплённая под левой рукой,словно гладиус римского легионера, прямо на лифчик
с магазинами. Присмотревшись повнимательнее я увидел не то короткий
палаш в кожаных ножнах, не то настоящий абордажный кортик.