- Его моя девочка задела камнем, – Сказал шедший впереди
мужчина, сразу же снимая с себя капюшон и являя густые черные
волосы, вместе с густыми бакенбардами, – Но он заслужил…хотя ты сам
знаешь, что почти каждый день кто-то из окружающих хочет его
ударить, – Проследив взглядом за тем, как мужчина, который тащил
Хати на спине вошел в дом, а следом и за тем, как старик переложил
его на диван, мужчина немного напряженно снял с себя перчатки,
потупив при этом взгляд в старика, который осматривал безвольно
лежачего мальчика, – Он живой, но…Док, я не хотел бы проблем. Ты
сможешь справиться?
- Семьдесят лет справлялся, – Хмуро ответил ему старик,
аккуратно стерев кровь с лица, приподнимая при этом веки, чтобы
посмотреть на его карие глаза. А следом его же взгляд упал и на
голову. Его обычная уложенная прическа была растрепана, а на
макушке и вовсе была вмятина, – Но…у него кажется сотрясение.
- …чего? После удара маленькой девочки? – Удивленно спросил отец
той самой девочки, пока доктор с хмурым лицом осматривал крохотную
вмятину на голове мальчика.
- Это был удар камнем, который к тому же раскроил ему кожу. Он
шатен, а волосы красные, сам крови что ли не видишь? Я посмотрю,
если это правда сотрясение, то сомневаюсь, что смогу его быстро на
ноги поставить, но он точно будет в порядке. Останется жив, будет
бегать…вы только деду его сами сообщайте, что с ним произошло, –
Как только старик посмотрел на мужчин, их взгляды сразу же
нахмурились от одних этих слов, – Передайте от меня, что с ним
будет все в порядке, чтобы он слишком сильно не кричал.
- Чур не я.
- И не я.
- Я тоже ничего не буду ему говорить. – Сразу же мужчины стали
быстро качать головой, отказываясь сообщить простую весть деду
этого мальчика. Но только и переглянувшись друг с другом, они
уставились на мужчину, который молчал, и при этом трепал перчатки в
своих руках.
- Я сообщу ему.
***
Лежа на мягкой белой койке, маленький мальчик, лет десяти, молча
смотрел на жужжащую лампу. Голова полностью перебинтована, глаза
слабо подрагивают от непроизвольных приступов боли и от
воспоминаний о том, как он сюда попал.
- Дрянь, – Тихо прошептал парень, сразу же следом протерев свои
глаза, которые непроизвольно выпускали слезы боли. А это же
действие сразу же подняло в комнате тишину. Единственный человек,
который сидел недалеко за столом и спокойно что-то писал в большую
книгу, перевел взгляд на начавшего двигаться мальчика, – Какой же
пиздец, – Надавив слегка на глаза, которые не останавливаясь
выпускали слезы, он вспомнил все дни, которые ему пришлось
прожить.