В принципе, так и есть. И нашел, и вы*бал — все как надо, все строго по плану.
Мерз исподлобья посмотрел на Марка и отвернулся, так больше ничего и не сказав, а я всеми силами старалась удержать на лице невозмутимое выражение, что было сложно, ибо внезапно накатили воспоминания.
Кювета не вставлялась.
— Иди сюда, Волшин, — обратилась к своему горе-напарнику.
— Что тебе надо, милая? — эта наглая скотина тут же потянула ко мне свои лапы. — Любви и ласки захотелось?
— Объясни мне, почему я все делаю, а ты сидишь и языком треплешь?
— Мужчин беречь надо. Вдруг война, а я уставший.
Придурок. Насильно впихнула ему в руки стеклянную емкость.
— Вот это вставь сюда! — указала пальцем на нужное место.
— Я могу и не то вставить, — многозначительно повел бровями.
— Делай давай! — цыкнула на него, всеми силами стараясь не оборачиваться, потому что спиной ощущала чужой взгляд. Злой, холодный.
— Ладно, как скажешь, командирша! — хмыкнул парень, шагнул к прибору, начал туда запихивать стеклянную деталь с усердием бестолкового носорога.
Три секунды — и кювета разбилась, а ее содержимое растеклось по столу.
— Волшин! — зарычала я. — Вот скажи мне, ты тупой?!
— Что у вас тут произошло? — услышав звон бьющейся стеклянной посуды, лаборант мигом оказалась рядом с нами. — Кто разбил?
— Он, — я обличающе ткнула пальцем в Марка.
— Я вас запишу, молодой человек!
— Записывайте! — он лениво повел плечами.
— Вы не подпишете обходной лист, пока не рассчитаетесь за разбитую посуду, — человек в белом халате грозно сверкнул очами и решительно направился к своему столу. Там лежала толстая замызганная тетрадка, в которую он записывал провинившихся.
— Обязательно, — Волшин поднял взгляд к потолку и передразнил бедного лаборанта, — зануда.
— Ты, не зануда, — я подошла к нему ближе, — иди, бери еще одну. Мы без нее лабу не сделаем!
— Давай, ты ее возьмешь? — тут же предложил Волшин.
— Ты разбил, ты и бери!
— Ты злая, — проговорил он с наигранно обиженным видом.
— А у тебя руки из жопы! Иди быстро! — припечатала я, чувствуя, что еще немного — и начну пинаться и кусаться. Достался же напарничек!
Через пять минут слегка потрепанный Марк, получивший солидную порцию нравоучений от лаборанта, вернулся, неся в руках новую ячейку.
— Я сама! — вырвала ее у него из рук. — Ты будешь следить за секундомером! Справишься? Или тебе надо объяснить?