Девушка сердито нахмурилась и потерла
нос. На той матушкиной книге стояла пометка «Открывать только по
достижении совершеннолетия». А Василисе до совершеннолетия по
ведьминским меркам нужно было ждать еще два года. Но разве это
могло ее остановить? Когда вообще ее что-то останавливало, если
дело касалось колдовства? И тут ей в голову пришла интересная
мысль.
В лужице у соседней кочки на солнце
грелась лягушка. Василиса снова уткнулась в книгу, водя кончиками
пальцев по пергаменту, а другую руку направила на лупоглазую
зеленую красавицу. И зашептала заклинание.
На этот раз ей не показалось.
Василиса могла поклясться, что был отклик. Она сосредоточилась,
полностью отключаясь от реальности, и закрыла глаза.
И так увлеклась, что не замечала
ничего кругом.
Между тем, у пограничного менгира*,
стоявшего на краю болота, сначала беззвучно возник черный вихрь, а
спустя мгновение на его месте материализовался мужчина. Оперся
рукой о камень, с усмешкой оглядев выбитую на нем обережную руну, и
шагнул на их землю.
Ворон взмахнул крыльями, чтобы подать
сигнал тревоги, однако незваный гость просто взглянул на сторожа -
и птица замерла с отрытым клювом, не в силах издать ни звука. А
мужчина неслышно двинулся по болоту, пробираясь между кочками.
***
Она смогла превратиться в лягушку.
Она смогла!
Василиса сама не ожидала, ей впервые
в жизни удалось преобразовать живую материю. Да еще как! А теперь
она барахталась под ставшим просто огромным сарафаном, силясь
выбраться наружу, и захлебывалась от радости:
- Получилось! Получилось!
И вдруг весь этот ворох поднялся
вверх.
Ее одежду держал в руке мужчина.
Высокий, темный, мощный. Легкий панцирь из черной кожи открывал
могучие плечи, сплошь покрытые ритуальными шрамами и татуировками.
Его черные волосы были зачесаны назад, открывая смуглое волевое
лицо, окаймленное черной бородкой.
Смотрел на нее, изогнув губы в
подобии улыбки.
А она перед ним во всей красе,
лупоглазая и зеленая. Так и осталась, открыв рот, сидеть на кочке.
Мужчина насмешливо вскинул бровь и произнес:
- Ну и кто это тут у нас? М?
Что?! Первой реакцией было
возмутиться и поднять тревогу. Чужой! Как он вообще умудрился зайти
за менгир?!
Но вместо этого она на него
засмотрелась.
Чужак был по-своему даже красив. Шрам
на левой брови, перебитый нос, твердые губы. Властность во взгляде,
в самом его дыхании. Сила немереная, страшная, темная, она в нем
просто клубилась. Мужчина внушал страх, но сейчас его черные глаза,
глубокие и пронзительные, разглядывали ее с веселым
любопытством.