— Мы кузины, — Рози, одна из
сестричек, уверенно улыбнулась в камеру. — Я модель.
— Я тоже, — влезла Лили, пытаясь
перетянуть внимание на себя.
— Только вот мне для этого не
пришлось переделывать нос, — нараспев протянула Рози, и Лили тут же
запыхтела, как закипающий чайник.
Наверное, она бы вывалила на нас всю
подноготную Рози, но тут ведущая, среагировав, чуть ли не силой
вырвала микрофон и отдала его последней девушке, Одри Коул, шатенке
в открытом черном платье.
Кандидатки закончились, и когда дверь
распахнулась, я уже было решила, что его величество прибыл, и мы
наконец-то начнем завтракать. От блюда с вафлями, стоящего
неподалеку, до меня долетал одуряющий аромат, и еще ужасно хотелось
сделать глоточек горячего кофе.
Однако в дверном проеме оказалась
всего лишь императорская фрейлина Амброзия Бромвис в лимонном
костюме с юбкой до колена. Промаршировав до стола размашистым
шагом, женщина объявила, что мы еще не готовы к встрече с
императором, и сейчас она обучит нас делать реверанс. После этого
нас заставили встать и битые полчаса приседать, заводя одну ногу за
другую, пока я не возненавидела все на свете.
Первыми в моём списке ненависти шли
желчная фрейлина, которой все не нравилось, как мы приветствуем
правителя — его роль играл пустой стул во главе стола. Затем — сам
император. Пусть уже появляется, и мы сможем поесть! Готова взять
назад свои вчерашние размышления о том, что при правителе мне кусок
в горло не полезет.
Наконец, даже не глядя на часы, рина
Бромвис торжественно объявила:
— Ужасно! Но больше у нас нет
времени. Император вот-вот прибудет!
И в эту же секунду стрелки часов за
ее спиной указали на десять утра, двери распахнулись, и,
развернувшись, фрейлина скомандовала:
— И… реверанс!
Мы, как натренированные собачки,
послушно присели и замерли, в то время как зычный голос от дверей
объявил:
— Его императорское величество Лиам
Себастиан Кастенгер!
Гулкие шаги по паркету, и в упавшей
на столовую тишине мы услышали правителя, с которым я вчера уже
имела удовольствие встретиться:
— Рины! Добро пожаловать во
дворец!
Император говорил негромко, но его
голос разнесся по столовой и возымел самый неоднозначный эффект на
девушек: те принялись краснеть, бледнеть и прерывисто дышать,
прижимая руки к вздымающейся от волнения груди. Даже у меня что-то
дрогнуло внутри, только не от волнения, а от проснувшегося в
присутствии правителя страха. Ох, а ведь другие девушки не знают,
какой он на самом деле бесчувственный и властный тип! Их-то он
вчера не запугивал…