— О чем задумался? — спросила мама, когда я тяжело вздохнул.
Я потер лицо ладонью, отгоняя чувство вины.
— Ты права, Матвею не стоит ничего говорить. Тебе лучше побеседовать с этой девушкой. Как ее? Лия?
— Мия, Платон. Ее зовут Мия. — Мамины глаза вспыхнули неприкрытой злостью. — Но говорить с ней нельзя ни в коем случае.
— Почему?
— Ты хочешь, чтобы, узнав правду о Матвее, она стала шантажировать нашу семью?
— С чего ты взяла, что она будет это делать?
Мама сухо, скрипуче рассмеялась.
— Какой же ты еще наивный, Платон! Совершенно не знаешь жизни. Я наводила справки об этой девушке. Она бедна как церковная мышь, потому и вцепилась в твоего брата своими загребущими клешнями. Наверное, спит и видит, как залетит от этого олуха и вольется в состоятельную семью. Нищеброды никогда не отличаются моральными принципами.
— Не думаю, что Матвей распространяется о своем происхождении, — скептически усмехнулся я. — Да и денег у него не так много, чтобы внушить какой-то дурочке надежды на безбедное существование.
— С деньгами у него все отлично, — кисло отозвалась мать. — Я регулярно перевожу ему на расходы.
— Серьезно? — Новость меня не обрадовала. — А папа в курсе?
Уголок маминых губ чуть дернулся.
— А сам-то как думаешь?
Я мотнул головой и нахмурился. Конечно, папа ничего не знает, иначе бы точно словил инфаркт. Он ведь ждет, что Матвей, вот-вот вернется под его крыло с покаянной головой. Специально заблокировал все его счета.
Хотя мать понять можно. Я и сам как-то, дозвонившись до брата, предлагал ему денег.
— Что же нам делать? — спросил я, чувствуя совершенное замешательство.
— Ты можешь все уладить, — ответила мать, сверля меня пристальным взглядом. — Именно ты.
— И как же? Не понимаю.
— Езжай в Сочи и заставь эту вертихвостку забыть о твоем брате.
— Каким образом? — Я снова чуть отшатнулся от матери. — Мне что, нужно запугать несчастную девчонку? Этого ты от меня хочешь?
— О Господи! Нет, конечно. Я всего лишь хочу, чтобы ты соблазнил ее, влюбил в себя. Нам нужно, чтобы эта девка дала Матвею от ворот поворот. Тогда все проблемы решатся.
— По-моему, ты меня не за того принимаешь, — я даже рассмеялся в ответ, хотя смех получился чуточку искусственным. — Я не умею соблазнять девушек. Это Матвей у нас ловелас, а я всегда брал только то, что само плыло в руки.