Мужчина отступил к двери.
– Постойте! Разве, вы не можете увезти меня сейчас?! – отчаянье
в моём голосе было слышно слишком отчетливо, за что я мысленно
отругала себя. Но получив лучик надежды уже не желала позволить ему
ускользнуть из моих рук.
– Ранее мне показалось, что вы не лишены здравого смысла, леди.
Если я увезу вас сейчас, «кровавый жнец» настигнет нас в два счёта.
Время вышло, – он шагнул за дверь. – Ведхельм, леди, через три
дня.
Я растерянно смотрела на закрытую дверь. Казалось, словно этой
странной встречи и не было вовсе, только свеча размякшая в моих
руках была доказательством. В коридоре послышались шаги, шум внизу,
что до этого действительно имел место быть, стих. И оглушающая
тишина показалась мне предвестником беды. Метнувшись к своим вещам,
капнула несколько капель лавандового масла на ладошку. Вытерев
маслянистую жидкость взмахнула руками, разгоняя затхлый воздух с
едва уловимым запахом дыма. Приятный аромат наполнил комнату,
остатки масла я усердно растёрла по коже. Едва успев к моменту
когда дверь с оглушительным грохотом распахнулась. Мой
телохранитель подозрительно оглядев комнату, вперил внимательный
взгляд в моё лицо.
Сколько бы не принюхивался наёмник, кроме запаха лаванды ему
ничего учуять не удастся. С трудом остановила расползающуюся на
лице улыбку, нельзя расслабляться, иначе всё пойдёт прахом.
– Полагаю, весьма неприлично вламываться в комнату леди не
утруждая себя стуком при этом, – укор в моём голосе должен был
устыдить наглеца, но мужчина насмешливо фыркнул в ответ.
– Как прикажете, хозяйка. В следующий раз, когда я буду
подозревать что к вам пробрался убийца или насильник, не стану
вламываться, просто подожду пока вы соизволите открыть эту чёртову
дверь сами, – издёвка в его голосе заставила вздрогнуть.
А ведь и правда, как я могла спокойно разговаривать наедине с
незнакомцем. Откуда такая уверенность, что это был человек
Плантагенета, ведь это мог быть ещё один убийца подосланный дядей.
Я так уверовала в огромное чувство самоуверенности де Монтинье.
Уверовала что он ждет мою голову, снятую клинком «кровавого жнеца»,
и как последняя идиотка потеряла бдительность. Темные мысли
закружились в голове, являя моему внутреннему взору картину,
ужасней другой. Но я нашла в себе силы парировать его выпад.